Марина Серова - Пока сияют звезды

— Да, я помню.

— Вы, наверное, сердитесь на меня, Татьяна? Обманывал вас…

Сергей спрашивал это с легкой лукавой улыбкой, и на мгновение к нему как будто вернулось его прежнее обаяние. Но я сейчас не склонна была играть в игры.

— А как вы взорвали телефон?

— Да он сам взорвался! Черт бы его побрал. Тут я действительно перетрусил. Вы представьте, взрывается вещь у вас прямо в руках. Наверное, какой-нибудь серой сборки попался.

— А обломки вы выбросили, чтоб никто не узнал, что телефон взорвался сам?

— Ну да. А потом, после этого случая, отец так разволновался, что решил, что необходимо нанять частного детектива, чтобы узнать, кто это покушается на мою жизнь. И пригласил вас… на мою голову. Да и на свою тоже.

— В водке что было?

— Растворитель. — Сергей сразу помрачнел. — В гараже у нас стоит, можете проверить.

Что ж, практически на все вопросы в этом деле мною были получены ответы. Расследование можно было считать закрытым, и я уже хотела попрощаться с Сергеем, когда он неожиданно сам задал мне вопрос:

— Татьяна, а как вы догадались, что на самом деле жертвой должен был стать Вадим?

— Как я догадалась? Обратилась к очевидности.

Он сам позвонил мне, что было полной неожиданностью.

— Здравствуйте, это Татьяна?

— Да, я слушаю.

— Сарычев вас беспокоит.

— Здравствуйте, Дмитрий Евгеньевич.

— Мы с вами не рассчитались по второму расследованию, а я долги оставлять не люблю.

Зная, чем обернулось для него это второе расследование, и прекрасно помня, что мы не заключали договор, я вовсе не настаивала на оплате. Но я чувствовала, что он хочет поговорить, поэтому пообещала приехать.

Он снова пригласил меня в свой офис, и мы уединились в кабинете, где нам никто не мешал.

— Дмитрий Евгеньевич, поскольку второе расследование закончилось быстро, то весь гонорар за него — это оплата двух дней моей работы.

— Что ж, пусть так. Но ведь вы существуете на коммерческой основе, поэтому и два дня не должны работать бесплатно, не правда ли?

Чувствовалось, что он хочет сказать что-то, но не знает, как начать.

— Как там Сергей? — попыталась я помочь ему.

— Ничего, ничего. Нанял ему адвоката, возможно, найдет какие-нибудь смягчающие обстоятельства…

— Дмитрий Евгеньевич, я думаю, вам не стоит отчаиваться. Сергей — неплохой человек. Конечно, поступок, который он совершил, достоин наказания, но ведь жизнь не заканчивается на этом. Уверяю вас, он все сам прекрасно понимает и, наверное, уже наказал себя больше всех…

— Да… да, конечно. Но вот я хочу спросить, Татьяна, почему это случилось? Что я сделал не так? Я никого не грабил, не убивал, бизнес свой веду честно, персонал не притесняю, сотрудники мною довольны, можете спросить у них сами. Детям своим я помогал… То, что не женился на Ирине, так ведь у нас законом запрещено двоеженство, не мог же я быть женат на них обеих. Скажите, что я сделал не так? Я потерял женщину, которую любил всю жизнь, потерял сына. Второй сын в тюрьме… разве это справедливо?

Дмитрий Евгеньевич задавал мне свои, увы, риторические вопросы, и выражение лица его было детским и беспомощным.

Если бы мы могли знать, что мы делаем не так в этой жизни… Знал бы, где упасть, подстелил соломки.

Возвращаясь обратно домой, я думала о том, что в каком-то смысле можно сказать, что сын повторил историю отца. Так же, как Сарычев-старший в свое время пожертвовал любимой женщиной в пользу брака, выгодного для бизнеса, так же теперь и Сарычев-младший жертвовал в пользу выгодного брака своей свободой. Ведь все это он совершил для того, чтобы ничто не помешало ему жениться на Ольге Гореловой, дочери богатых и высокопоставленных родителей. А в результате потерял не только свою невесту и ее приданое в виде связей и денег, но и свободу.

Хотя кто знает, может быть, Сергей-то как раз окажется счастливее своего отца? Может, благодаря такому сильному потрясению, которое довелось ему испытать, он переоценит наконец свои ценности и поймет, что гонялся за призраком и что никакое приданое не заменит теплых человеческих отношений?

Вот отец его, и женился благополучно, и убивать ему никого не пришлось, и в тюрьму он не сел, а что он имеет в результате своей жизни? Пустоту и риторические вопросы.

Желая найти убийцу сына, он неожиданно обнаружил, что убийца его сына — это и есть его сын. Такие вот парадоксы подбрасывает иногда моя профессия…

Но что-то в последнее время я устала от парадоксов. Не обратиться ли мне к очевидности и не устроить ли себе маленькие каникулы, которых требует организм?