Сергей Беляков: Шесть букв

По пути на Джабберт Стрит Майкл соображал, почему его чутье так обострено в случаях, когда он влипает в дерьмо. Взять, к примеру, его историю с Кристой. Классная девка, все на месте – глазищи, грудь, ноги, губы… ах, какие губы… Но ее «ай-кью» выше, чем у любого мужика в ее выпускной группе Академии. Отсюда и неистребимое стремление показать всему миру, что ее главная ценность не в экстерьере, а в мозгах. Такие помирают синими чулками, и даже в преклонном возрасте обладают поразительной способностью вызывать на «Тривиал Персьют» любого беззубого старикана, пускающего слюни по поводу ее увядшей груди.

Сато пытался бить под нее клинья… ну и толку? Все отделение увлеклось этим поначалу… однако Сато был первым, кому она решительно прочистила мозги по поводу ее предназначения в этом мире.

Он едва не проскочил дом Слоана, который ничем не выделялся в унылой череде типовых построек конца 40-х, взявших в засилье тихую улицу на окраине. «Элюна» с поржавевшей крышей сиротливо застыла под навесом. Замок входной двери дома был заклеен наискось федовской лентой. Оглянувшись по сторонам, Сато вынул изо рта жвачку, аккуратно прижал ее к концу ленты, прикрывавшей замок, и несильно потянул на себя. С легким треском лента отклеилась от металла. Проверенный трюк.

Замок тихо сдался под нажимом пары отмычек, и Сато обдало запахом мертвечины. Переборов тошноту (не могли, сволочи, хоть одну форточку оставить открытой!), он шагнул внутрь.

В подобные моменты его всегда охватывало странное чувство. Нет, не страх перед покойниками, но ощущение вещей, предметов, безмолвно и безропотно ждавших прихода своих владельцев… которые уже больше никогда не вернутся.

Звон тишины.

Прихожая с допотопной вешалкой. Старые кеды «Конверс» открыли пасти, обрамленные шнурками-усами, откинув языки.

Никогда больше…

Майкл поежился.

Кухня направо. Подвесные шкафчики с облупившейся краской, стол с пивной крышкой под одной из ножек, кофеварка со стертым названием, засохшие остатки еды в тарелке.

Арконто нашел Слоана на кухне, в луже крови. Сато суеверно отпрянул от контура тела на полу.

Скрип, скрип, тишина, скрип… Лестница на второй этаж.

Ванная с подслеповатым оконцем, залепленным прозрачной клеенкой. Пожилой унитаз псевдо-детского размера. Умывальник с кранами для холодной и горячей воды, по-английски разнесенными по углам.

Кабинет. Здесь, судя по всему, сохранились вещи, оставшиеся от погибших родителей Слоана. Никогда больше…

Он поспешно отступил назад в коридор.

Спальни. Одна чуть больше, с широкой кроватью – родительская. Сато загляул в меньшую спальню.

Постель с наброшенным покрывалом. Значит, он не спал ночь накануне…? Сколько времени убийца провел в доме до того, как… Когда пришел? Знал ли его Слоан? Окна были целы, следов взлома на обеих дверях – входной и той, что вела на задний двор, – не нашли. Если впустил – значит, знал.

Стол с компьютером. Комп древний, «Ишии», но мощный. Неясно, почему феды не забрали его утром. Впрочем, понятно почему. Сато вспомнил тираду Барлоу об окружном прокуроре. Без санкции прокурора – шиш…

Контрактный лингвист. Тихий, скромный парень со сломанной мечтой. А почему, собственно, он должен был мечтать о колледже? Может, как раз наоборот? Может, он мечтал о карьере феда, недаром же он подал заявление на место контрактника почти сразу же после окончания школы?

Почему его взяли в ФБР? Он ведь был пацан пацаном, ни зрелости, ни опыта… Вот Сато, к примеру, ни за какие коврижки не пошел бы работать в ФБР, даже если бы его упрашивали.

Он натянул резиновые перчатки, запустил комп. Ну да, вход с паролем, как и предполагалось. Сато достал из кармана мини-диск с программой для взлома. Через минуту на экране замелькали названия последних документов, с которыми работал Слоан – возможно, незадолго до смерти…

Контрактные лингвисты были своего рода париями в чрезвычайно сложной структуре ФБР. К примеру, на них не распространялись стандартные для других работников агенства льготы – медицинская страховка, пенсионный фонд… Зарплата у них зависела от выработки, то есть для того, чтобы сносно зарабатывать, они должны были грызть землю. Во многих случаях ФБР нанимало эмигрантов второго поколения. Так было меньше проблем с допуском, вдобавок, такие контрактники не кочевряжились в скользких ситуациях, когда нужно было слегка прикрыть глаза на прогулку по тонкой линии, разделяющей закон и его нарушение.