Илья Деревянко - Слуги сатаны

Я нарезал лимон ломтиками, посыпал сахаром. Разлил по рюмкам коньяк. Помянули.

— Занятная штуковина, — сказал Сашка, заметив лежавший на столе медальон колдуна, и, не дожидаясь разрешения, открыл.

— Инте-ре-сно, — протянул он неожиданно трезвым голосом. — Я не думал, что вы знакомы!

— Ты знаешь этого типа? — встрепенулся я.

— Гм, — усмехнулся Сашка, как-то странно поглядев в мою сторону. — Гм, да уж! Интересно!

— Перестань дурака валять, — разозлился я. — Говори толком!

— Гм… Гм…

— Еще раз хмыкнешь — морду набью, — с трудом сдерживаясь, пригрозил я.

В свое время Сашке довелось испытать на собственной шкуре, как добросовестно исполняю я подобные обещания.

— Этот «дядя» — крупная птица, — начал он, на всякий случай отодвигаясь подальше. — Завязан с некоторыми иностранными банками, с поставками гуманитарной помощи. Вкладывает деньги в издание книг. Каких именно? Ну, знаешь, тут я не специалист! Что-то начет восточных религий и этой, как ее… магии! Открыл за свой счет клинику «нетрадиционной медицины». Часто бывает в ресторане «Валгалла» [37] Название ресторана изменено, как и имя Учителя. . С ним всегда три квадратных мальчика… И-ик… и-ик!.. Пойду блевану!

Сашка решительно двинулся в направлении туалета и, судя по доносящимся оттуда стонам и хрипам, угнездился там надолго. Но надобности в его откровениях больше не было. Я узнал Учителя! Недаром, когда позапрошлой ночью в лесу я впервые открыл конфискованный у убитого колдуна медальон, эта рожа показалась смутно знакомой…

Год назад вместе с покойным Рафиком Белопольским мы зашли после тренировки в «Валгаллу» — подкрепиться и выпить кофе. Посетителей внутри не было, за исключением солидного пожилого мужчины в сопровождении трех огромных горилл, одетых, вероятно ради прикола, в дорогие импортные костюмы. Они уже закончили обед, расплатились и направились к выходу. Меня, помнится, буквально ошарашило трусливо-угодливое выражение, появившееся на всегда надменной физиономии Рафика. Подбежав к мужчине «на полусогнутых», или, как говорят блатные, «на цырлах», он подобострастно поздоровался. Тот в ответ слегка кивнул, бросил два-три слова и, отстранив Белопольского небрежным жестом, важно вышел на улицу.

— Ты чего так суетился? — насмешливо спросил я Рафика. — Рассчитывал на чаевые?

— Молчи! — с ненавистью прошипел он мне в лицо. — Это Великий Человек! Это… — тут Белопольский, вспомнив о чем-то, осекся, сделал вид, будто жутко торопится, совсем, дескать, забыл о важных делах, и поспешно смылся.

Оставшись в одиночестве, я поинтересовался у знакомого официанта насчет «великого человека», удостоившего посещением сие убогое заведение. Халдей [38] Официант. знал только имя да слышал краем уха, что этот тип «круче вареного яйца».

«Вот и встретились, Семен Яковлевич Эскин. Как мог я тебя не узнать? Правда, на портрете ты моложе, а сейчас изменился, постарел, бородку козлиную отпустил… Ты действительно „крупная птица“, но я опередил тебя на пару ходов! Заказывай гроб, жополиз бесовский!»

Чрезмерная самоуверенность неоднократно подводила меня. Подвела и на этот раз!

Выкарабкавшись наконец из сортира, Сашка ухватился за телефон и начал названивать знакомым проституткам.

— Все путем, — с довольной физиономией заявил он, повесив трубку. — Сейчас подкатят две милашки — пальчики оближешь!

— Угу, — автоматически буркнул я, всецело занятый собственными мыслями.

Через пять минут в прихожей послышался звонок. С криком: «Во, бля, класс! Уже приехали!» — Сашка побежал открывать. Лишь в последний момент, когда он отпирал дверь, я сообразил: «Не могли бабы появиться так быстро! Даже если б жили в моем подъезде! Это…» — тут мысли мои надолго оборвались. Последним ощущением был тошнотворный запах неизвестного газа…

Я уже дважды попадал в плен к сатанистам и потом приходил в себя в сыром подземелье, оборудованном как средневековая камера пыток, но на сей раз все выглядело иначе. Открыв глаза, я увидел ослепительно белый потолок и яркую лампу дневного света. Попробовал подняться, но ничего не получилось. «Приковали, гады!» — подумал я, но, покосившись по сторонам, убедился: ни цепей, ни кандалов, ни наручников, ни даже простых веревок на мне нет. Просто тело не слушается. Лишь шея может слегка ворочаться, да и то с большим трудом.

Комната напоминала больничную палату, только без окон. Единственной мебелью являлись стул, небольшой столик и кровать, на которой распласталось мое неподвижное тело. Точнее, не кровать, а каталка, похожая на те, что предназначены для перевозки трупов. На противоположной стене виднелось нечто, напоминающее телеэкран.