Я рассматривала господина с довольно густой и абсолютно белой шевелюрой, на которого указала мне Светка. Кроме шевелюры, господин имел очень характерные черты внешности, по которым можно было сделать вполне обоснованные предположения о его национальной принадлежности. Чтобы проверить эти предположения, я спросила у Светки:
— А как его зовут?
— Шульцман. Шульцман Самуил Яковлевич.
— А-а-а… я почему-то так и подумала.
Между тем Самуил Яковлевич посмотрел в сторону входной двери, и на лице его отразилась радость.
— Володя! Ну наконец-то! А я тут один как перст, ни знакомых, никого. Сазонов обещал прийти, да вот что-то нет его, а этих людей я почти не знаю…
Посмотрев, в свою очередь, на человека, к которому обращался Шульцман, я поняла, что наконец-то взору моему предстал объект, достойный внимания. Сочетание темных глаз и светлых волос всегда вызывало у меня интерес, а если добавить к этому еще прекрасную фигуру и безупречный костюм, то сразу становилось понятно — Светкино приглашение я приняла не зря.
Пока вышеназванный Володя о чем-то переговаривался с седым антикваром, я как бы невзначай расположилась так, чтобы оказаться в поле его зрения, что в самом скором времени дало нужный результат…
* * *
Вечеринка шла своим чередом, кто-то беседовал, кто-то поглощал кулинарные редкости, а мы с моим новым кавалером танцевали под приятную ненавязчивую музыку и неторопливо беседовали, выясняя, кто есть кто.
— Я занимаюсь оценкой произведений искусства, — говорил Володя, нежно обнимая меня за талию. — Кстати, вот моя визитка, если вам захочется приобрести какую-нибудь картину, обратитесь ко мне, и я приложу все усилия, чтобы вы приобрели именно подлинник, а не подделку.
На карточке, разрисованной замысловатыми вензелями, было написано: «Савельев Владимир Иванович, эксперт по оценке предметов антиквариата и произведений искусства». Ну что ж, раз уж дело дошло до визиток…
— Иванова Татьяна Александровна, эксперт по поимке бандитов и убийц.
— Ого! Вы меня пугаете.
— Неужели? А мне всегда казалось, что люди должны бояться самих бандитов, а не тех, кто их ловит.
— Вы ловите бандитов? Никогда не поверю! Такая очаровательная, хрупкая женщина…
— Представьте себе, ловлю, и даже довольно успешно. Так что, если вам захочется провести частное расследование, обратитесь ко мне, и я приложу все усилия, чтобы зло было наказано.
— О! Я уже сгораю от нетерпения. Только что бы такое нам порасследовать… Может быть, поедем ко мне и проверим, не забрались ли в мою квартиру воры?
— Хм… дайте подумать… А как у вас с платежеспособностью? Заказать мне расследование под силу только обеспеченным людям.
— Правда? Даже и не знаю, как тут быть. А бартер возможен? Я бы мог, например, расплатиться натурой…
* * *
Да, вечер был романтический, я находилась в прекрасной форме, и кавалер был вполне соответствующим, но, несмотря на все это, последнее его высказывание как-то неприятно резануло мой слух. Все-таки мы были не в кабаке и я не была сопливой восемнадцатилетней дурочкой, которой подобное замечание показалось бы остроумным.
Однако я не стала заострять внимание на несколько неуклюжей попытке моего нового знакомого перейти от слов к делу и перевела разговор в нейтральное русло. Зачем из-за пустяков портить вечер?
Мы сели за столик.
— А вы здесь по какому случаю? — спросил Володя. — Ведь вечер устраивается в честь косметического салона. Или… вы здесь с кем-то?
— Со своей подругой. Она как раз работает в этом салоне. Кстати, интересно, где она?
Уловив вздох облегчения, который издал мой собеседник, узнав, что я здесь не «с кем-то», я пробежалась глазами по залу, высматривая Светку.
— Ага, вон… вон, видите, с тем приятным мужчиной… Это как раз и есть моя подруга Светлана.
Как оказалось, пока я проводила предварительное ознакомление со своим новым кавалером, моя подруга Светлана, не тратя напрасно драгоценного времени, тоже присмотрела себе кого-то и сейчас очень плотно его обрабатывала. Ну что ж, раз подруга пристроена, ничто не мешает мне заняться своим личным счастьем. Кажется, и Володе пришла та же мысль.
— Как-то здесь слишком шумно, вы не находите? — пытливо глядя мне в глаза, спросил он.
— Да… пожалуй…
— Может быть, действительно поедем ко мне, посидим в спокойной обстановке?
— Ну… не знаю…
— К тому же недавно мне принесли на экспертизу несколько прекрасных работ Ренуара, похоже, подлинники, так что вы сможете насладиться зрелищем произведений искусства, которые недоступны для всеобщего обозрения.
Читать дальше