Наталья Андреева - Попробуйте позвонить позднее

— Она-то, может быть, и наивная. А вот он…

— Большие сложности были с клиентами?

— С теми, кто хотел снять комнату у Инны Козловой? Да, хватало. Она явно продешевила. В этом ты прав: наивная как ребенок. За такие деньги народ набежал бы. Пришлось постараться. Главная проблема была с супружеской парой, они ведь уже договорились. Но мы подыскали им квартиру в области. Подальше от Козловой.

— Спасибо!

— Объект идет на контакт?

— Крайне неохотно. Случай сложный.

— Ну как же так, майор? С твоим-то опытом! Женщину не можешь раскрутить?

— Она какая-то… В общем, со странностями.

— Ты в ФСБ работаешь или где? Не хочу слышать про странности. И о сложностях тоже не хочу.

— Есть.

— Может, тебе чем-нибудь помочь?

— Не надо жены, Павел Львович. У них с Козловым была любовь, она к этому трепетно относится. К институту брака.

— Куда ж ее девать, майор? Жена не рукавица, с белой ручки не стряхнешь.

— Пусть она не появляется.

— Как скажешь. Жену из легенды убираем. Думаешь, это был прокол?

— Для того чтобы она без колебаний сдала комнату мужчине, жена была необходима. Но если мы хотим раскрутить Инну Козлову на контакт, я должен быть свободен.

— Какая она, оказывается, щепетильная! Это все? Козлов не появлялся?

— Нет, но думаю, появится. Есть еще дочка. Как удалось выяснить, дочка приедет в конце августа, она сейчас у бабушки.

— Бабушку взяли под наблюдение. Но там есть сложности. На детской площадке даже пост организован. Спасибо прессе! Всех подозрительных отсекают, был даже звонок в милицию. Еле-еле удалось погасить конфликт. Нашим сотрудникам приходится туго.

— А его отец? Козлова?

— Они почти не контактировали. Не думаю, что Козлов поедет к отцу. Из-за него Вениамин Борисович не будет рисковать.

— Я понял свою задачу. Войти в доверие к Инне Козловой, попытаться раскрутить ее на симпатию. Стать близким ей человеком, чтобы меня привлекли к поискам мужа. А для этого обязательно становиться ее любовником? Может быть, другом? Я не думаю, что она ищет замену Козлову, а вот друзья ей, похоже, нужны.

— Что касается друзей… Параллельно мы раскручиваем Лидию Морозову, ее подругу. Есть определенного рода подозрения. Морозова могла быть причастна к смерти бывшего мужа. Если у них будет контакт, проследи.

— Есть.

— Это все?

— Есть еще один момент…

— Говори.

— Второй квартирант. Он мне мешает. Крутится возле нее, комплименты отвешивает. Кто знает, как распределятся ее симпатии? Женщина есть женщина.

— Соперника испугался?

— Не то чтобы испугался…

— Так что? Убрать?

— Здесь сложно. Она не будет жить в квартире с мужчиной. С одним не будет точно. Нас должно быть двое.

— Тебе женщину прислать? Это мы мигом организуем. А мужика уберем.

— Женщина будет нам мешать. Козлова охотно меня ей уступит. Я же говорю, институт брака для нее святое.

— Да откуда она такая взялась?!

— Вы меня об этом спрашиваете? Я работаю с тем, что есть. Сосед меня вполне устраивает, только бы он не путался под ногами.

— Ладно, придумаем что-нибудь. Работай, майор. До связи.

— Есть до связи.

«Почему же они меня не трогают? — гадала Инна. — И капитан Крутов куда-то исчез, и сотрудники ФСБ ее больше не беспокоили. А ведь сами предлагали сотрудничество! С одной стороны, это хорошо, а с другой — подозрительно». Но у нее теперь было так много работы и так мало свободного времени, что о муже Инна Козлова вспоминала редко. И о проблемах, связанных с его исчезновением.

Времени катастрофически не хватало. В единственный свой выходной день Инна мчалась к матери, чтобы повидаться с Бельчонком и убедиться, что у них все в порядке. Ехала на последнем автобусе, Даша не спала, дожидалась маму, по которой начала скучать. А Инна буквально валилась с ног, и за поздним ужином глаза ее слипались. На следующий день она долго спала, потом шла с Бельчонком по магазинам, а вечером на последнем автобусе уезжала. Она уже привыкла возвращаться домой заполночь. Выходной пролетал незаметно, но пригласить к себе маму Инна не могла, у нее теперь были квартиранты. Она все это терпела, надеясь за лето скопить денег. В дашиной жизни ничто не должно измениться.

Мало того, что времени не хватало, оно вдруг стремительно ускорило свой бег. Заряженные до отказа работой дни свистели как пули, пустые обоймы недель она отбрасывала в сторону без сожаления. И только когда выпадал холостой патрон, ее выходной, Инна вспоминала о том, что на дворе лето, о том, что она женщина, молодая, красивая, и долго так продолжаться не может. На сколько ее хватит? И неужели же в жизни нет ничего, кроме работы?