Ольга Тарасевич - Копье Судьбы

«Ну вот, еще одна, – расстроенно подумал Денис Зинчук, увидев сидящую в коридоре симпатичную молодую женщину. – Никакой управы на этого грабителя нет! Подбегает, сумочку выхватывает. А что бабы в такой ситуации могут сделать? Ничего! Догнать не получается, каблуки. Кричать надо – а от растерянности они этого не понимают, только глазами хлопают. Но при этом даже лицо толком запомнить не могут – пять случаев, все внешность по-разному описывают. То высокий, то низкий, то молодой, то лет под тридцать. Или это несколько грабителей на участке моем орудует?…»

Он попытался максимально солидно пробасить посетительнице:

– Обождите немного, я вас сейчас приглашу.

И, закрыв за собой дверь, вытер рукавом взмокший лоб, потом налил себе из графина воды.

Зубы клацали о стакан. Успокоиться не получалось.

«Да что же это такое! – Денис стал хлопать себя по карманам в поисках сигарет. – Я уже неделю здесь работаю. Ну лет мало, ну опыта нет. Но все ведь с чего-то начинают. Тоже мне, барышня кисейная! Как увижу гражданку, которая заявление хочет подать, весь трясусь. На скандал вчера вызвали – чуть по роже от дебошира не схлопотал. А еще говорят: молодость, прекрасная пора. Прекраснее не бывает! Скорее бы уже хоть чуть-чуть повзрослеть, для солидности».

Денис решил покурить в окошко. Горький, невкусный дым наждаком прошелся по горлу. Но – все знакомые участковые курят. И говорят ведь: сигарета успокаивает…

– Входите, гражданка. – Он высунулся за дверь. – Вы по поводу ограбления? Сумочку украли? Я разберусь, не сомневайтесь.

Женщина как-то неуверенно прошла в кабинет, опустилась на стул. И совершенно бесцветным равнодушным голосом сообщила:

– Нет, я не по поводу ограбления. У меня… убийство.

«Трындец подкрался незаметно, – пронеслось в голове у Дениса. – Вот так влип! А что делать в таких ситуациях? Не помню, просто все на свете из головы мигом вылетело. И чего она ко мне-то приперлась? В районное ОВД пусть топает…»

Он вытер о штаны вспотевшие ладони. И вымученно, как будто женщина могла чем-то помочь, заглянул ей в глаза.

– Где труп? Кого у вас убили? Вы, главное, не волнуйтесь. Рассказывайте обо всем по порядку. Будем разбираться.

– Убили не у меня. Убила я. Сегодня я задушила капроновым шнурком для сушки белья сына моего бывшего мужа, Егора Иванова…

Денис счастливо рассмеялся:

– Классно вы меня развели, я почти поверил. А еще, мне отец рассказывал, в армии есть хорошая шутка. Назначают новобранца первый раз на кухню. И говорят: макароны, перед тем как в воду бросить, надо продувать. А сколько там макарон, на несколько взводов, представляете?! И сидят как зайчики, продувают, умора одна! Так вы – чья знакомая? Хватит меня разыгрывать, да я все понял уже! Сереге с соседнего участка пламенный привет!

– Я – знакомая Егора Иванова. Я убила его сегодня…

…Сначала ей было его, Арсения-Егора, жалко: мальчик, как и она, тоже вырос без отца.

Без папы тяжело. Кажется, хоть какой-нибудь, пьяненький, безработный, наплевать на трико с вытянутыми коленками и дырявую облезлую майку – но чтобы был и подружки бы опасливо косились на его храп. И чтобы хлыст – «байстрюково отродье» – никогда, никогда не щелкал вслед. А ведь даже поплакаться было некому. Мамочка – вся в своих проблемах, начинающейся старости, невнимательных мальчиках-любовниках, гнусных режиссерах, конкурентках-шалавах. Поэтому и рассказывать про свои беды приходилось кастрюле со щами или утятнице, наполненной картошкой с морковочкой. Вещи иногда бывают лучше людей, участливее. А еда – она же вообще почти живая, теплая, с запахами…

Впрочем, Егору было легче. Мать, судя по рассказам Арсения, души в сыне не чаяла. Уже немолодая, убивалась на нескольких работах – только бы сыночек ни в чем не нуждался. Но все равно что-то дрогнуло в груди, закололо слева, когда в магазине к ней подошел невысокий паренек и пробормотал:

– Здравствуй, Оля. Я – сын твоего мужа. Ты не дашь мне немного денег? Нам с мамой кушать нечего. Только отцу, очень прошу, ни слова. Я боюсь, он вообще перестанет нам тогда помогать.

Понятно было, мальчик лукавит. Крепенький, хорошо и чисто одетый, он не производил впечатления нуждающегося в средствах, испытывающего тяжелые лишения. Это он, а не его мать, разыскал Арсения, настоял на том, чтобы отец купил квартиру в Москве. Но у него нет и не будет того, что нельзя приобрести ни за какие деньги.

Ольга достала из кошелька все купюры, которые там были. Арсений, конечно, не одобрил бы этого жеста, но так хотелось сделать приятное его ребенку…