Наталья Солнцева - Монета желаний

Леонтина обдумывала оба варианта, взвешивая все «за» и «против», пока у нее не разболелась голова. Туман ей больше не мерещился, но страх, который жил в ее памяти, заставил ее избегать одиночества. Она захотела позвонить Антону.

– Приезжа-а-ай ко мне, – сказала девушка в своей обычной манере, немного нараспев. – Я тебе расскажу, какой ужасный сон мне приснился! Я та-а-ак испугалась… до сих пор в себя прийти не могу. Просто кошмар! Мне нужно отвлечься. Может, схо-о-одим куда-нибудь?

Антон отметил, что Леонтина снова начала говорить нараспев и в нос, с французским «прононсом». Кокетничает! С каких это пор? Наверное, Кирилл окончательно послал ее к черту. Вот она и решила пофлиртовать с Антоном. За неимением гербовой бумаги пишут на простой!

Муромцев разозлился. Почему это даже Леонтина считает его «вторым сортом»? Ну, чего в нем недостает? Чем он хуже Дубровина? Он даже ростом выше! Антон понял, что он у прекрасной блондинки – «запасной вариант». Это было обидно. Но он все-таки поехал.

Леонтина, бледная после пережитого приступа страха, встретила Муромцева почти радостно. Хоть какое-то развлечение! Они пили кофе в гостиной, а потом поссорились. Зимнее бледное солнце заливало комнату, ложась длинными полосами на бордовый ковер, темный паркет. В солнечных полосах танцевали пылинки.

– Так мы не пойдем никуда? – капризно спросила девушка. Она нервно теребила пальчиками край салфетки. – Мне скучно!

– Я не клоун! – неожиданно грубо ответил Муромцев.

Он понял, что его пригласили сюда развлекать принцессу Несмеяну, что сам по себе он здесь никому не нужен, никому не интересен. Он еще может сгодиться в качестве провожатого, но и только! И что он нашел в этой Леонтине?

Антон впервые посмотрел на нее трезвым взглядом, и она… не показалась ему красивой. Это было открытие! У нее пустые, холодные глаза, плоское, невыразительное лицо… И даже волосы, ее длинные волнистые волосы были похожи на искусственно-льняные пряди, тусклые, кукольные. Фигура, правда, ничего. Но это такая мелочь! Оказалось, что в Леонтине нет ничего стоящего, по-настоящему волнующего, берущего за душу. Зато претензий – на десятерых хватит! Теперь понятно, почему Кирилл ее бросил.

«Из-за чего я сходил с ума? Творил всякие глупости? Боже, я был слеп! Глух!» – ругал себя Антон, спускаясь по лестнице к машине. Он даже не попрощался. Это было невежливо, но он просто не мог: волна злости на себя, на нее, на Кирилла, на костюм, который жал ему под мышками, на весь мир затопила его и понесла. Прочь – от Леонтины, от так и не исполнившихся желаний, от прошлых усилий, которые вдруг стали ненужными…

Леонтина рыдала в своей комнате. Второе потрясение за один день – это слишком жестоко! Она этого не заслуживает! Мужчины! Чего от них ждать? Вот Антон – бегал, бегал за ней, чуть ли не в ногах валялся, в глаза заглядывал, преданно, как собака… пока она его не замечала. А как только она решила оказать ему внимание – он нагрубил и сбежал! Чем это все можно объяснить? А только тем, что он – идиот. Все мужчины идиоты!

Леонтина с детства знала, чего она хочет. Может, кто-то и не знал, а она знала! Она хотела быть красивой! Это была ее заветная мечта. Красота – вот что решит все ее проблемы! Красота проложит ей путь, как ледокол, взламывая любые преграды! Красота – вот к чему стоит стремиться! Она подходила к зеркалу и придирчиво рассматривала себя: лицо, волосы, грудь, ноги… То, что она видела, ей нравилось. Потом к красоте добавилось образование. Фармацевтика – довольно престижно. Теперь главный приз никуда от нее не уйдет! Беспроигрышный вариант.

Но… что-то пошло не так. Леонтина не была обижена мужским вниманием, однако тот, кто ей понравился – Кирилл Дубровин, – просто поиграл с ней, как кошка с мышью, и бросил. Ушел к немолодой, обыкновенной, далеко не стройной женщине! «Мымре», как они с Антоном сами же ее называли. Сначала презирали, а потом влюбились! Вернее, это Кирилл влюбился.

Леонтина еще никогда и ни к кому не испытывала такой бешеной, всепоглощающей ненависти, как к этой Клавдии. Проклятая дура засиделась в девках, а теперь цепляется за мужика, который ей подвернулся невзначай, мертвой хваткой! Небось просидела всю молодость «синим чулком», а когда спохватилась, поезд уже ушел. Так ей и надо! Нечего было из себя недотрогу строить!

Она чувствовала к таким женщинам холодную, неукротимую злобу: сидят, как куры на насесте, занимаются чем попало, книжки читают, умными прикидываются, а потом, в панике оглядываясь на прошедшие годы, хватают и уводят из-под носа у таких, как Леонтина, самых лучших мужиков! А те и не сопротивляются, идут за ними, как бычки на веревочке! Идиоты!