— Нет.
— Эрудит, востоковед, умница! С ним мы поднимем национализм Востока под лозунгами ненависти к людям иного цвета кожи, иного мыслия. Если Монголия станет нашим антибольшевистским плацдармом, полковник, через год в Кремле молебны служить станем. Кстати, как печень у графа?
— Вы имеете в виду…
— Графа Григория.
— Вы перепутали, генерал, вы все перепутали. Он страдал камнями в почках.
Бакич стал серьезным, посуровел:
— Простите, Сомов, не гневайтесь на двойной пароль. Уезжать вам к Унгерну надо сегодня. На днях он штурмом пойдет на Уруг. Это зависит от того, удастся ли ему на этих днях освободить императора из китайской тюрьмы.
— Я вижу, барон не только отменный востоковед, но и человек с младенческой душой: он любит обставлять войну подпорками рыцарских времен: Дюма, мушкетеры, император…
— В Азии это нельзя считать рыцарской подпоркой, полковник. Азия не может жить без императора. Поклоняться надо кому-то, обязательно надо азиату поклоняться…
Бакич хлопнул в ладоши, пришел казак, вытянулся в дверях.
— Чайку бы, Романыч, — попросил Бакич, — только не зеленого, надоел спасу нет…
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — ответил Романыч и вышел.
— Да, совсем запамятовал, — сказал Бакич, подвигая Сомову пачку американских сигарет «Лаки страйк» в бело-красной металлической коробочке, — вам здесь письмо от вашего приятеля. Он просил вас немедленно связаться с ним, как только приедете.
— Это кто ж? — радостно удивился Сомов.
— А вот угадайте.
— Трудно.
— Кто из ваших давних приятелей сейчас на Востоке?
— Далькенброк из восемнадцатого уланского, брат Пысина, Валерьян Викторович в Мукдене… Погодите, погодите… Видимо, штабс-капитан Аросев?
Бакич, напряженно всматривавшийся в спокойное лицо Сомова, откинулся на спинку кресла и покачал головой. Улыбнулся:
— Профессор Юрасов здесь.
— Да? Где он?
— На море, верст десять отсюда. Едем?
— С удовольствием… Сегодня только каравана к барону нет?
Бакич наморщил лоб, вздохнул.
— Да, — сказал он, — ничего не выйдет. Караван уходит сегодня ночью. Черканите Юрасову несколько строк.
Бакич протянул Сомову перо и бумагу. Сомов написал несколько строк и размашисто расписался — точно как Сомов, не зря он его заставлял это проделывать в Москве, на допросе.
Вошел казак с чаем. Бакич извинился и вышел. Он зашел к себе в кабинет и сказал одному из шифровальщиков:
— На графологическую экспертизу.
Мунго и Сомов, встретившись в степи, подружились.
СТАВКА УНГЕРНА НА ГОРЕ. Внизу палатки войск, обозы, кухни. Сомов спрашивает казака, попавшегося ему навстречу:
— Где барон?
Казак оборачивается, кивает глазами на большую юрту. Сомов входит туда.
Остановившись на пороге, видит Унгерна — в исподней рубахе, выпущенной поверх галифе. Тот склонился над картой, вычерчивает что-то циркулем.
— Полковник генерального штаба Сомов прибыл к вам из координационного парижского центра.
Унгерн вскинул голову, оглядел Сомова и сказал:
— А на кой вы мне здесь ляд, любезнейший?
— Простите?
— Я говорю: какого черта вы сюда приехали? Я ненавижу все, связанное с Европой. Милюкову ручки жмут, Савинкова-цареубийцу лобызают. Нет белого цвета, остался один желтый, на него и надежда.
— Генерал, я прибыл только для того, чтобы координировать план общего выступления.
— А мне на ваш план плевать. У меня свой.
— Отличный от того, который мы готовили в Париже?
— Отличный, батенька, отличный.
— Что мне передать в Париж?
— Послушайте, Сомов, в человеках я чту только одно — наличие у них детскости, пусть анфан тэррибль, только бы «анфан». Так вот, детишки наиболее распространенным жестом своим считают фигу.
И Унгерн показал Сомову кукиш.
— Генерал, вы прикажете мне вернуться в Париж?
— А это как хотите. — И Унгерн крикнул: — Доктора мне!
Пошел за ширму. Скрипнула кровать. Бросил на ширму рубаху, галифе.
В юрту вошел доктор. Унгерн из-за ширмы сказал:
— Знакомьтесь, Сомов. Доктор Баурих.
Доктор и Сомов обменялись рукопожатием. Доктор с саквояжем зашел за ширму и оттуда раздался громкий шепот Унгерна:
— В левую колите, в левую.
В юрту вбежал казак:
— Ваше превосходительство, от Ванданева гонец. Семь кордонов хунхузов прошли, сегодня ночью будут воровать императора ихнего.
— Где они стоят? — спросил Унгерн из-за ширмы.
— У Черного дуба.
— Скажите Ванданову, что завтра утром император должен быть здесь. Без императора мы не можем начинать штурм Урги.
Читать дальше