Антон Шаффер - Мужчина в интерьере с любовницами и собакой

– Ну что? – вдруг заговорил памятник. -Деньги при вас?

– Нет, – коротко ответил я, удивившись вежливости уголовника Скока.

– А где она? – поступил еще один вопрос от памятника.

– Не знаю.

– Не знаете? – Скок упорно продолжал называть меня на "вы" – Падажды… – голос Сосо звучал совсем тихо. – Пуст обяснит…

А что я мог объяснить? Что Марина просто исчезла? Это и так было известно. Но судить ее я не мог- она испугалась и этим все было сказано.

– Да нечего мне объяснять… – признался я. – Кроме того, что вы меня явно держите за другого человека. Я знать не знал ни кто такая Марина, ни кто вы такие, пока ко мне не подошли ваши ребята и не стали требовать денег.

– Да неужели!? – Скок повысил голос. – Вот так все и было?

– Вот так все и было, – ответил я ему его же словами.

Сосо поднялся из кресла и закурил трубку. Ну Сталин прямо!

– Ты с собакой гулял? -спросил он.

– Я, – честно ответил я.

– Ты у нэё собаку взал?

– Нет…

– А кто? – Сосо посмотрел мне прямо в глаза.

– Бориска… то есть Борис – мой товарищ.

У Сосо зазвонил мобильный телефон. Он взял трубку, молча выслушал, а потом, повернувшись к Скоку, тихо сказал:

– Парэн ничего нэ знает…

– Как так не знает! – удивился Скок.

– Успакойса, Валья, – Сосо положил руку на плечо Скока и примиряющее погладил его. – Нэ волнуйса.

После этого они на несколько минут покинули зал.

Я стоял и ровным счетом ничего не понимал. Ясно было только одно – моя казнь, возможно, откладывается.

Сосо со Скоком вернулись.

– Расскажи пра собаку, – вновь обратился ко мне Сосо.

– Что именно-то?- решил уточнить я.

– Откуда она у тэбя?

И я рассказал все от начала и до конца. Рассказал про ночной визит Бориски накануне его отъезда, про его мольбы взять у него на время Мальчика, про разговор со Славиком и Вованом, про поиски Марины и про все, то случилось дальше.

Сосо внимательно слушал, да и Скок притих, пытаясь вникнуть в мой рассказ.

– Хароший ты парэн, Вадим, – улыбнулся Сосо, после того, как я закончил. – Ты кэм работаешь?

– Преподавателем, – ответил я. – Философию преподаю.

Сосо рассмеялся. Да так искренне, что я и сам невольно заулыбался, глядя на этого хохочущего человека.

– Значэт философ? – отсмеявшись, еще раз спросил Сосо.

– Философ, – подтвердил я.

– Оно и выдно! – Сосо достал из кармана платочек и вытер глаза, на которых из-за смеха выступили слезы. – Всё философствуэшь, а в людьях нэ рарбэраешса совсэм!

Я удивленно смотрел на него, ожидая разъяснений. И они последовали.

– Ты знаэшь кто я? – Сосо стал снова серьезным.

– Вы?…

Тут я растерялся. Ну что было отвечать? Да, я знаю – вы бандит. Или да, знаю – вы авторитет уголовный. Одним словом замялся я.

– А я тэбэ скажу. – Сосо повернулся к Скоку: – Валья, докумэнты давай!

Скок достал документы.

– Сматры!

На кофейном столике передо мной оказалась целая стопка каких-то бумаг, фотоальбомов и даже книг, причем в золотом переплете. С книг я, видимо поддавшись инстинкту ученого, и начал.

Сначала я не поверил свои глазам. Название первой же взятой мной книги гласило, что в ней написано про заслуженного артиста одной из бывших республик Союза Иосифа Помишвили! На обложке же была и фотография самого Иосифа.

Я схватил со стола фотоальбом – весь он был посвящен Сосо. Помишвили был артистом! На разных страницах он представал все в новых обликах, а под фотографиями были подписи, поясняющие в каком году была запечатлена та или иная сцена и к какому периоду творчество Сосо она относится.

Затем я перешел к бумагам. Это были какие-то документы, касающиеся поставок вин, их производства и так далее.

Я удивленно поднял глаза на Сосо и Скока.

Памишвили улыбался, а Скок тут же нагнулся к столу, чтобы убрать разложенные материалы. А потом мы прошли в соседнюю комнату, где устроившись на мягком диване я выслушал историю, в которую никогда бы в жизни не поверил, если бы сам не оказался ее участником.

Рассказывал ее Скок, а вернее Скоков Валентин Дмитриевич – помощник и зять заслуженного артиста Иосифа Памишвили.

С Мариной они были вместе уже шесть лет. Познакомились на выставке ее отца, стали встречаться и вскоре узаконили свои отношения.

Когда началась болезнь, никто точно не знал. Поначалу и проявлялась она незаметно – так, чудила Маринка понемногу, но все, вроде как, за шалости это принимали.

А потом она пропала.

Нашли ее случайно – благо документы она взяла собой. Привезли в этот дом под Питером. Что да как – ничего не помнит.