Илья Деревянко - Кащеева могила

«Пришили небось легавых, — ехидно подумал Витя, — вот потеха-то!»

По правде сказать, городок казался весьма странным. На улицах не было видно ни одной живой души, а все окна плотно закрыты ставнями. Даже двухэтажный дом, покрытый облезлой красной краской, не подавал признаков жизни, хотя вывеска на дверях и пара «воронков» у подъезда ясно свидетельствовали, что это отделение милиции.

Притихшие туристы удивленно поглядывали в окна.

— Может, у них тут эпидемия была? — проскулила размалеванная девица.

— Сама ты эпидемия! — ответил свинорылый бугай тонким, визгливым голосом, в котором чувствовался плохо скрытый страх.

— Где ж в этом е…ном городишке заправка? — неожиданно зарычал разъяренный водитель. Он уже ясно представлял, какой скандал закатит ему дома жена-мегера.

Автобус выполз на центральную площадь города, последний раз чихнул мотором и заглох.

— Кина не будет, кинщик спился, — вынес свое резюме Светлов и хрипло захохотал. — Ха-ха, ну и лох [3] Дурак, простак, недотепа (на блатном жаргоне.) же я, ну и мудила, на такую дешевку купился! Братва со смеху околеет!

Остальные не разделили Витиного веселья, принявшись каждый по-своему выражать возмущение. Шофер долго возился с мотором и вылез оттуда через полчаса, грязный и злой как черт:

— Кина действительно не будет, здесь ремонта на два дня!

— Надо искать ночлег, — наконец отсмеявшись, додумался Витя.

После бурных дебатов (кое-кто предлагал остаться в автобусе, а то вдруг шофер врет, возьмет да и уедет налегке!) люди выбрались наружу. Площадь оказалась маленькой и порядком загаженной. Судя по всему, местные дворники вымерли еще раньше динозавров. Слева высилось здание мэрии. Перед ним красовался памятник Ленину, около которого валялись какие-то объедки, а справа (о счастье!) двухэтажное здание с покосившейся вывеской: кооперативная гостиница «Мечта». Все двинулись по направлению к ней, правда, похожий на хорька толстячок, в котором Светлов безошибочно распознал гаишника, что-то злобно шипел насчет буржуев.

Так же, как и весь город, гостиница производила странное впечатление. На дверях и закрытых ставнями окнах были прибиты большие деревянные кресты, а в остальных местах, где только можно, развешаны гирлянды чеснока.

Звонок долго надрывался внутри на первый взгляд пустого здания, пока, наконец, не послышались чьи-то тяжелые шаги. Скрипучая дверь медленно отворилась. На пороге показался огромного роста бородатый мужик. В руках он держал охотничий полуавтоматический карабин и угрюмо разглядывал наших туристов.

— Пули двенадцатого калибра, — после некоторого молчания сообщил он и неожиданно добавил: — Серебряные!

— Ты чего, земляк, с цепи сорвался? — поразился шофер. — Мы только переночевать хотели!

Мужик опять задумался, затем, не снимая пальца со спускового крючка, искоса глянул на часы.

— До заката пятнадцать минут, значит, они не из «этих», — пробормотал здоровяк себе под нос и уже громче пригласил: — Заходите.

Туристы расселись в столовой около электрического камина и, дожидаясь ужина, принялись знакомиться. Чтобы не утомлять читателя, скажем, что профессии их Витя определил абсолютно верно.

Проститутку звали Света.

Размалеванную — Марина.

Братьев коммерсантов — Сергей и Аркадий Рыбаковы.

Гаишника — Семен Учватов.

Мелкого барыгу — Федя Палихин.

Толстых супругов — Анна Матвеевна и Владлен Изотопович Марципановы.

Свинорылого прапорщика-ворюгу — Александр Воеводин и, наконец, шофер назвался Колей.

Для полной ясности остается лишь добавить, что «размалеванная дешевка» оказалась дочкой богатых родителей и студенткой престижного института, а Марципановы — руководящими сотрудниками мясокомбината. (Естественно, что профессию свою назвали не все, это я вам сообщаю так, по секрету, только вы никому, ладно?!)

Вскоре появился хозяин гостиницы и выдал каждому по бутерброду с колбасой, по тарелке яичницы и стакану чая.

— Уж не обессудьте, что не густо, — виновато произнес он, — с продуктами здесь туговато!

Тем временем полностью стемнело. Туристы уже почти прикончили скудную трапезу, как вдруг ночная тишина за окном ожила, причем самым что ни на есть непотребным образом. Где-то рядом послышался скулеж, визг, вой целой стаи шакалов. Это было настолько неожиданно, что все невольно вздрогнули, даже видавший виды Светлов. Любопытные девицы моментально прилипли к щелям в оконных ставнях. Взорам их представилась удивительная картина. Вокруг памятника Ленину расселись кружком несколько шакалов, а точнее, шестеро. Подняв морды к лику вождя и преданно глядя на него, они визжали на разные голоса. Громче всех изливал свою любовь самый крупный зверь, тут девицы разом протерли глаза, и он был в очках!