Илья Деревянко - Предел для бессмертных

В камеру втолкнули молодого парня, лет двадцати пяти, среднего роста, худощавого. Ну, с этим-то несложно будет справиться!

— Знакомься, Смирнов, это твои новые друзья! — осклабился надзиратель, с лязгом захлопывая дверь.

— Привет, ребята, — как ни в чем не бывало, поздоровался он.

«Ссученные» заржали.

— Здравствуй, «Машенька», — заблажил один из них, по кличке Сика, тощий, с кривым носом штатный холуй у Крокодила. — Ну-ка сними штанишки, покажи нам свое очко!

Гнусно ухмыляясь, Сика направился к парню, но тут же, получив страшный удар ногой в грудь, с визгом влепился в противоположную стену. Остальные опешили, но по команде Крокодила вооружились табуретками, заточками и начали осторожно окружать строптивца. Что поделать! «Наша служба и опасна, и трудна!»

Повинуясь какому-то непонятному предчувствию, Станислав неожиданно для себя решил навестить Андрея. Там он застал лишь бьющуюся в истерике Лену с огромным синяком под глазом.

— Так, — Стас не стал ничего спрашивать и, настроившись мыслями на своего друга, мгновенно уяснил ситуацию. — Ты сиди здесь, никуда не выходи, я все улажу!

Пораженная Лена, решив, что сходит с ума, увидела, как он растаял в воздухе.

В «пресхате» между тем происходило следующее. Трое «ссученных», в том числе Сика, валялись без сознания. Остальные на время отступили, собираясь с силами, а Андрей, с рассеченной губой, бледный, но спокойный, прижался спиной к двери камеры, готовясь дорого продать свою шкуру.

— Ну, гнида, ты за это заплатишь! — злобно шипел Крокодил. Левый глаз его заплыл, из разбитого носа текла кровь. — Живым от нас не выйдешь!!! Я тебя…

Тут Крокодил подавился фразой. Под потолком закружился смерч, сверкнула молния, и из воздуха соткался незнакомец. Был он высок ростом, светловолос, а в страшных, безжалостных глазах бушевало зеленое пламя.

— А-бы-бы, — залепетал Крокодил, — а-бы-бы!

И вдруг взвизгнул:

— Господи помилуй!

— Нет, — усмехнулся незнакомец, — не помилует Он тебя, слишком поздно, Крокодил, ты о Нем вспомнил. Теперь у тебя другой хозяин! Незнакомец еще раз улыбнулся, да так, что Крокодил затрясся, охваченный леденящим ужасом.

— Вешайся! — приказал незнакомец, и Углов послушно исполнил команду, использовав вместо веревки собственные подтяжки.

— А вы, — обернулся он к остальным, — перегрызите друг другу глотки!

«Ссученные» исполнили приказ в буквальном смысле слова, и спустя несколько минут все было кончено. Все девять неподвижными кулями валялись в лужах крови, только Сика еще бился в агонии. Наконец затих и он.

— Андрей, — обратился Станислав к совершенно ошалевшему другу, ничему не удивляйся и ни о чем не спрашивай, шума не поднимай, в ближайшие два часа сюда никто не заглянет, а через полчаса я тебя… вытащу! — Тут его лицо исказилось, и Станислав исчез. Последнее, что заметил Андрей, кровь, текущую из насквозь прокушенной губы.

Станислав вновь очутился на квартире Андрея, где Лена продолжала истерически рыдать. «Спи!» — приказал Станислав, корчась от боли, и женщина послушно уснула.

Теперь самое легкое — возмездие! А потом… Ладно, ладно, лучше пока об этом не думать.

Севрюгин с Петуховым вместе пили водку в ресторане «София», когда в зале закружился черный вихрь. На глазах у пораженной публики он подхватил двух респектабельных господ, сидевших за отдельным, роскошно сервированным столиком, и куда-то утащил. Поднялась паника. Лишь один гражданин, сильно упившийся и по натуре философ, остался спокоен. «Так вот ты какая, белая горячка!» — задумчиво пробормотал он.

Между тем Севрюгин с Петуховым очутились на квартире Андрея, больно шлепнувшись задами об кухонный пол. Они дрожали, как в лихорадке, охваченные мистическим ужасом. Заглянув в глаза парня, сидевшего за столом и презрительно их разглядывавшего, они задрожали еще сильнее.

— Иди сюда, — услышал Петухов приказ, причем рта парень не раскрывал, слова прозвучали прямо в голове, вернее, прогремели. И послушно, едва переступая ватными ногами, двинулся вперед, прямо как кролик в пасть удава.

— Козел! — презрительно процедил парень. — Шкура продажная! Ты за деньги мать родную посадишь!

— А-ва-ва, — лепетал майор, — а-ва-ва!

— Не а-ва-ва, а ме-е! — усмехнулся парень, и Петухов против своей воли повторил:

— Ме-е-е-е!!!

— Вот молодец, ну-ка скажи: «Я козел!»

— Я козел! — отчеканил Юрий Семенович и неожиданно добавил: Ме-е-е!!

— А у козлов должны быть рога! У тебя они есть?