Морье Дю - Трактир 'Ямайка'

-- Ну, тогда отложи свое путешествие, и поедем в Норт-Хилл вместе.

-- Не говори глупостей, Мэри. Можешь ли ты вообразить меня распивающим чаи со сквайром и покачивающим на колене его детей? Я не принадлежу к его классу, да и ты тоже.

-- Я знаю. Потому-то и возвращаюсь в Хелфорд. Я истосковалась по дому, Джем, хочу снова дышать речным воздухом и ступать по родной земле.

-- Ну и отправляйся. Повернись ко мне спиной и иди -- прямо сейчас. Через десять миль будет дорога, которая приведет тебя к Бодмину, от Бодмина к Труро, а там уж и Хелстон. Найдешь в Хелстоне своих друзей, поживешь с ними, пока не будет готова твоя ферма.

-- Ты сегодня очень груб и жесток.

-- Я и со своими лошадьми груб, когда они упрямятся и не слушаются, но это не означает, что я их меньше люблю.

-- Да ты никогда в жизни никого не любил, -- сказала Мэри.

-- А много ли я знал любви на своем веку? -- ответил он резко.

Обойдя телегу, он ногой вышиб камень из-под колеса.

-- Что это ты делаешь? -- спросила Мэри.

-- Уже полдень, и мне пора в путь. И так я долго здесь прохлаждался, - бросил он. -- Была б ты мужчиной, я предложил бы тебе поехать со мной. Мы сели бы рядом на облучок, ты засунула бы руки в карманы, и мы бы были вместе, пока тебе не надоело бы.

-- Я бы и поехала, когда б ты повез меня на юг, -- отвечала она.

-- Да, но я-то еду на север. И ты не мужчина. Ты всего лишь женщина. И только намучилась бы, кабы поехала со мной. Посторонись-ка, Мэри, да перестань скручивать вожжи. Я уезжаю. Прощай!

Тут он взял ее за подбородок и поцеловал, и она увидела, что он смеется.

-- Когда ты станешь старой девой в своем Хелфорде и будешь носить митенки, то вспомни, как я тебя целовал. И будешь помнить до конца своих дней. "Он воровал лошадей, -- скажешь ты, -- и ничуть не интересовался женщинами. Но кабы не моя гордость, я была бы сейчас с ним".

Он забрался на телегу и сверху поглядывал на нее, помахивая кнутом и позевывая.

-- До ночи покрою миль пятьдесят, -- произнес он лениво. -- Потом залягу в палатке на обочине дороги и буду дрыхнуть без задних ног. Разожгу костер и поджарю себе кусок бекона. А ты будешь думать обо мне или нет?

Не слушая его, Мэри, сжав руки, смотрела на юг. Она мучительно колебалась.

За этими холмами суровые пустоши переходили в пастбища, а пастбища -- в долины и реки. Там у мирно струящейся воды ее ожидал покой Хелфорда.

-- Это вовсе не гордость, -- произнесла она наконец, -- ты знаешь, что не гордость. Я тоскую по дому и по всему, что утратила.

Он ничего не ответил, но взялся за вожжи и прикрикнул на коня.

-- Подожди, -- сказала Мэри. -- Подожди, придержи его и подай мне руку.

Джем отложил кнут, наклонился к девушке и помог ей сесть рядом с собой.

-- Ну, что теперь? -- спросил он. -- Куда ты хочешь, чтобы я повез тебя? Ты ведь сидишь спиной к Хелфорду, ты это знаешь?

-- Знаю, -- ответила она.

-- Если поедешь со мной, у тебя будет нелегкая жизнь, а порой -- ох, какая суровая, Мэри! Ни постоянного жилья, ни покоя, ни уюта. Мужчины -скверные компаньоны. Особенно когда они не в духе. А я, видит Бог, хуже всех. Вот что тебя ожидает вместо спокойной жизни на ферме, которой ты так жаждешь.

-- Я готова рискнуть, Джем. И попробую вынести твой дурной нрав.

-- Ты любишь меня, Мэри?

-- Кажется, да, Джем.

-- Больше, чем Хелфорд?

-- Этого я не знаю.

-- Почему же в таком случае ты села со мной?

-- Потому что хочу, потому что не могу иначе, потому что отныне и навек мое место рядом с тобой, -- ответила Мэри.

Тут он радостно рассмеялся, взял ее руку и вручил ей вожжи.

И, уж больше не оглядываясь назад, она стала править на Теймар.