Галина Романова - Мужей много не бывает

– Еще не знаю, – пожала я плечами. – Для начала посмотреть на нее, а потом...

– Потом? – подхватил он с надеждой, и глаза его опять замерцали дьявольским светом, очевидно, в предвкушении очередной порции веселья.

– Может, убью, – не стала я его разочаровывать. – А может, покалечу.

Теперь он уже заржал в полный голос и полную силу своих легких, вновь доведя мою информированную собеседницу до полуобморочного состояния.

– Ты мне нравишься, – так же внезапно оборвал он свое ржание и замер.

Я сочла за благо ждать дальнейшего развития событий.

Парень посидел с минуту. Поглазел на меня. Затем встал, отряхнул брюки, без видимых причин вновь козырнул наличием у него огнестрельного оружия. И, не сказав мне больше ни слова, сел в машину. Через минуту я могла лицезреть лишь запаску на кузове его красавца «Лендровера», отброшенную книзу челюсть торговки семечками, да пару зевак в витрине коммерческого магазина напротив.

– Ты дура! – выпалила женщина после паузы. – Ты только что подписала себе смертный приговор. Тебя не выпустят из города живой и невредимой. Завтра к утру тебя уже не станет. Ты дура!

– Почему? – кротко поинтересовалась я, не понимая, в каком месте я перегнула палку. Была предельно правдива и откровенна. Парнем, по-моему, это было оценено по достоинству. Что же тогда...

– Потому что эта тварь, которую ты ищешь, любовница хозяина нашего города! – Женщина принялась суетливо заматывать мешочек с семечками. – Он не позволяет даже мухе сесть на ее чело. А ты посмела не только руку на его драгоценную мразь замахнуть, но и очернить ее.

– Каким образом? – выскочил у меня туповатый, на мой взгляд, вопрос.

– Он ей прощает все!.. Все, понимаешь?! Все, кроме измены. Она верна ему, как чеченка. Она не смеет ни на кого взгляда бросить, а ты про своего кобеля-мужа...

– Как давно они вместе? – Это была последняя робкая надежда. Последний пробный камешек на тот случай, ежели Дашка живет со своим любимым вместе чуть меньше года.

– Пять лет! – с инквизиторским пришепетыванием выдала мне жестокая тетка и с гадкой бессердечностью пригвоздила: – Будь уверена: к завтрашнему утру ты – труп!..

Машины на стоянке не оказалось. Впрочем, другого я и не ожидала. Пытаться выяснять отношения с охранником, стерегущим шлагбаум с толстенной цепью, перекрывающей путь всем въезжающим и выезжающим автомобилям, было смерти подобно. Он был точной копией моего недавнего знакомого и был вооружен на вполне законных основаниях. Потоптавшись на том месте, где прежде стояла моя старушка «Нива», и потерев носком кроссовки масляное пятно – яркое свидетельство того, что машина моя здесь все же стояла, потому как масло последнее время начало откуда-то гнать основательно, я убралась восвояси.

Черт с ней, с машиной, в конце концов. Кротов давно предлагал мне купить что-нибудь стоящее. Что-нибудь достойное меня. Почему не воспользоваться случаем и не перекрутить трагизм данной ситуации себе во благо? Лишь бы выбраться из этого города. Лишь бы успеть выбраться. И хотя желание встретиться с Дашкой во мне и не умерло до конца, благоразумие на сей раз все же пересилило.

Потолкавшись по рынку и съев тощую булочку с сосиской, обильно сдобренной кисловато-приторным соусом, я, порасспросив у местных торговцев координаты, ходко двинулась в сторону вокзала.

Расположен тот был в северной части города, возвышаясь трехэтажным бетонным пустующим строением. Первое, что меня не могло не насторожить, так это отсутствие пассажиров. Привокзальная площадь была пуста, если не считать пары-тройки бродяг, облюбовавших для спанья местные скамейки. Шелудивых псов, дерущихся из-за кости непонятного происхождения, и одинокого паренька в кепке с большим козырьком, что сидел с торцевой стороны здания на штабеле почерневших досок.

– Билетов нет, не видишь, что ли?! – озверела от одного моего вопроса кассирша, высунувшись в оконце едва ли не по пояс. – Их и автобусов-то нет!

– А поезда? – брякнула я, мало надеясь на ответ.

Бабища вытаращила на меня водянистого цвета глаза в яркой фиолетовой оправе, сооруженной сухими тенями, пошевелила беззвучно губами и с такой силой шарахнула маленькой дверцей оконца, что я всерьез испугалась за тонкую фанерную перегородку, отделяющую кассу от зала для транзитных пассажиров.

– Черт, черт, черт!!! – Я заметалась по залу, начиная вспоминать все, сказанное мне Лариской.

Подруга никогда не отличалась скудоумием и отсутствием интуиции, но на сей раз просто превзошла самое себя, попутно переплюнув знаменитую Вангу.