Werewolf - Последний Бастион

А то еще не дай Бог, Томпсон увидит, устроит бучу, что ты вертолет бюро используешь в личных целях. Вони будет… Давай быстрее…

Соединенные штаты Америки

Пригород Вашингтона 11 мая 2009 года

Опа… Кажется батя первым успел…

Черный ФБРовский "Хью" нырнул вниз и почти сразу густой сосновый лес под нами сменился серым бетоном посадочной площадки. На самом краю площадки стоял серый пятидверный новенький "Шевроле Тахо", а около него прохаживался здоровый, похожий на медведя мужчина, затянутый в камуфляж. Даже с высоты я мгновенно узнал отца…

Лопасти винта вертолета еще не успели остановиться, как отец, нарушая все правила техники безопасности оказался у бортового люка.

– Знаешь?

Я кивнул. Молча, без лишних слов обнялись. Через полминуты отец отстранился, критически посмотрел на меня.

– Да… Краше в гроб кладут. Где это ты так?

– Знаешь же…

– Знаю.

Оба в армии, верней один в армии другой в спецслужбе, но суть от этого не меняется. Два мужика. Один помоложе, другой постарше. Оба в боевой униформе. И у каждого свои секреты и своя боль, которую он хранит далеко-далеко, в глубине сердца…

– Поехали что ли?

– Поехали.

Проскочили до дома на удивление быстро. Обычно в это время дороги забиты теми, кто едет из Вашингтона, но отец подключил полный привод и объехал пробки по сельским дорогам. Так что в траффике (траффик – в США так называются пробки – прим автора) мы совсем не стояли.

– Будешь? – отец смешивал себе "Хайболл" в большом бокале (марка коктейля – прим автора) – Нет – я отрицательно покачал головой, хлебанул сдуру из фляжки, да натощак – теперь мне было хреново и в теле и на душе.

– Ну, смотри – отец критически осмотрел бокал с напитком, удовлетворенно кивнул и сделал большой глоток. Довольно кивнул.

– Слушай Эдриан – отец всегда называл меня полным именем – я так подумал, пока летел. Будет лучше, если в Цюрих полетишь ты.

– А ты?

– А я… Знаешь, у меня всегда плохие отношения с отцом были. Неважно, что я сейчас чувствую – просто если я поеду это как… лицемерие, в общем будет.

Нехорошо.

– Да какое к черту лицемерие? Что, сын на похороны отца приехать не может?!

– Не спорь – когда отец упрется рогом – переубеждать бесполезно. Меня впрочем, тоже – поедешь только ты и точка.

Ну и поеду.

Швейцарская конфедерация

Цюрих Нарциссштрассе 28 15 мая 2009 года – Приехали, сэр!

Водитель такси, в роли которого выступал аж Мерседес S-класса (автор не преувеличил, такие такси он видел собственными глазами. Вот так вот шикарно живут швейцарцы.) повернулся по мне. Видимо он принял меня за богатого американского туриста.

– Thanks – я протянул ему пару купюр – сдачи не надо.

– О, спасибо, сэр. Нотариус Гешнер принимает вон в том доме. Удачи, сэр.

Да уж, удача мне сейчас явно не помешает.

Маленький, старинный двухэтажный дом. Построен, наверное лет этак триста назад, но выглядит и сейчас как новенький. Наверняка это во мне комплекс американца перед историей проснулся: у нас все чему больше ста лет исторической достопримечательностью считается. А в Европе и пятисотлетнее здание можно встретить.

Узкая улочка, которую каждый день моют с мылом. Старинная дубовая дверь с укрепленным на ней бронзовым колокольчиком. Узкая неудобная лестница. Новая дубовая дверь на втором этаже, с потемневшей от времени бронзовой табличкой "М.

Гешнер. Нотариус. Цюрих".

– Привет, Ник…

Господи… На оглашение завещания дедушки этот идиот, мой двоюродный братец Ник, оделся как на молодежную вечеринку. Придурок. Совсем мозгов нет. Мало того – еще и б… какую то притащил. Высокая, примерно метр восемьдесят, девушка с роскошными формами фотомодели, темные волосы уложены в прическу "каре", похожа на итальянку.

– Привет Эдриан – ехидно ухмыльнулся Ник – как дела, как поживаешь? Как Дженна?

Дженна – моя бывшая невеста, та самая, которая пришла в ресторан со мной, а ушла с Ником.

– Больше года не видел. А как твои зубы поживают? Не жмут? Лишних нет?

– Не жалуюсь…

– Ну, смотри. А то знаешь к кому обратиться, если что…

– Да хоть каждый день… – телка, которая была с Ником, крепко сжала его руку, и он замолчал.

– Господа, прошу в мой кабинет – невысокий, лысый пожилой человек, видимо сам нотариус Гешнер появился из двери кабинета.

Кабинет был небольшим, уютным, в нем пахло чернилами и старыми бумагами.

Небольшой стол, на котором лежал толстый конверт, лампа с красным абажуром. На стене – штурвал из черного от старости дерева, видимо от старинного парусника.