Анна и Сергей Литвиновы - Ideal жертвы

Настолько отдалась счастливым мыслям, что не заметила огромной канавы, преградившей путь. Начала тормозить буквально за метр, попыталась вывернуть руль... Опытный, уверенный в себе водитель наверняка бы справился с ситуацией – но я ведь только училась быть успешной и все умеющей... Вот и ухнула почти на полном ходу в яму, и квадроцикл мой застрял практически безнадежно...

Я по старой привычке немного поохала и поужасалась заляпанной одежде, но быстро успокоилась и стала размышлять. Нужно позвать на помощь – но как? Мобильник я с собой неразумно не взяла, а шлепать по грязи пешком не хотелось. До поселка отсюда километра два, вон он виден через поле, с другой стороны лес, а вон и водохранилище, и яхты, и никого народу, только птицы поют... Не самое, конечно, подходящее время и место, но я поневоле залюбовалась окружавшим меня пейзажем. Насколько же здесь, в элитных подмосковных краях, все-таки приятнее, чем в суматошной, злобной столице... И еще одна мысль одолевала. Как бы все-таки (невзирая на жесткое неодобрение моих высокоморальных мамули и бабушки) подольститься к отцу и поселиться где-нибудь поблизости? Не в его особняке, конечно, где царит злая мачеха, а построить себе скромненький, метров на сто, деревянный домик, пусть на небольшом участке, но обязательно в окружении сосен...

Из этих (разумеется, совершенно несбыточных) мечтаний меня вырвал молодой мужской голос:

– Эй, девушка? Загораем?

Я вскинула глаза и увидела – метрах в десяти остановился такой же, как и у меня, квадроцикл (а я, вся погруженная в свои мысли, даже не услышала, как он подъехал). И за рулем его сидит... Ох, нет. Никогда больше я не скажу, даже про себя: «мужчина моей мечты». На эту пошлую конструкцию у меня табу. Но управлял квадроциклом действительно чрезвычайно привлекательный молодой человек. Лет тридцати, светловолосый, глаза-васильки сияют. И приветливая улыбка, и длинные, аристократические пальцы, и явно стройная фигура под ладно сидящим джинсовым костюмом...

Незнакомец не отставал:

– Эй, прекрасная дама? Вы в порядке? Или вас надо спасать?

И я поняла: это он, мой принц. Моя та самая, воспетая в миллионах песен, вторая половинка.

«Стоп, Бэла, стоп! – Оборвала я себя. – Никакая это не половинка. Просто воспитанный человек. Увидел, что ты завязла, и пришел на помощь. Ничего больше».

Я улыбнулась в ответ:

– Да уж спасите, пожалуйста... А то понарыли тут канав...

– Это интернетовский кабель к поселку тянут, – пояснил мужчина. – Я сто раз говорил, чтобы огородили или хоть табличку поставили, но с этими работягами, сами понимаете...

Он выпрыгнул из-за руля, приблизился, вздохнул:

– Да... сели вы крепко.

И вдруг наградил меня еще одной совершенно очаровательной улыбкой и протянул руку:

– Я Женя.

– А я Бэла.

Смотреть в его глаза было совершенно невозможно. Так и хотелось утонуть в них, расплавиться, погибнуть... Да что же я за сумасшедшая такая? Ведь научила уже жизнь, ткнула носом: никакой любви нет. И если писаный красавец тебе широко улыбается, значит, ему от тебя просто что-нибудь нужно. Ну, или в крайнем случае, он, как благородный человек, поможет тебе вытащить квадроцикл из канавы, а потом вежливо раскланяется.

...С моим транспортом мы возились долго. Женя сначала попытался вытянуть его на буксире, а когда не вышло – извлек телефон и стал названивать какому-то Жорику: требовал, чтоб тот немедленно организовал трактор. Пока ждали помощи, мы, будто старые знакомые, болтали. И, чем больше я говорила с Женей, чем больше убеждалась, что мы любим одни и те же книги и фильмы, тем больше грустнела. Он мне нравился, очень нравился. И мне казалось, что я ему нравлюсь тоже. Но ведь что со Старцевым, что с Костей мне казалось: я обрела свое счастье. А на самом деле меня просто использовали.

– ...Бэла, ты чего загрустила? – встревожился Женя. – Не замерзла?

Голос его звучал, будто его действительно тревожит, холодно мне или нет. Хотя на самом деле, конечно, ему на меня было плевать.

– Нет, Жень. Я совсем не замерзла, – покачала я головой.

– Или ты волнуешься, что тебя дома хватятся? – предположил он.

У меня вдруг вырвалось:

– А кому волноваться? Мой дом далеко.

– Подожди, я не понял, – встревожился он. – Ты разве не здесь, не в поселке, живешь?

В его глазах, мне показалось, явно засветилось разочарование. Ну, конечно, наверняка принял меня за богатую невесту, ровню себе...

И я с каким-то даже наслаждением ответила: