Сергей Дышев - От 'воров в законе' до 'отморозков' - Россия уголовная

15% женщин имеют две судимости, 28% - три и более, 7% признаны особо опасными рецидивистками.

Средний возраст "зэчки" - 36 лет.

В женском корпусе Бутырской тюрьмы около 600 подследственных женского пола. А за последние 10 лет в этих стенах побывало около 10 тысяч женщин.

1200 москвичек и жительниц Московской области отбывают наказание в Можайской колонии.

МАТЬ-КУКУШКА ПОДБРОСИЛА ДИТЯ В МОГИЛУ

Это преступление своей жестокостью и патологическим равнодушием

потрясло всю Адыгею. Хотя, сознаю, выразился журналистским

штампом. Может, в нынешнее замороченное время особо и не

потрясло. Убили девятимесячного ребенка. Не новорожденного, как

втихую порой делается - и тогда поди докажи. Девятимесячного

кроху.

Мать, Елена, - молодая женщина, разведенная. На первый взгляд - бесхарактерная серенькая клуша. В станице Гиогинской жила в своем доме. Двоих старших детей устроила где-то на стороне: то ли у бывшего мужа, то ли у бабушки. Третий же был при ней. Похаживал к Елене некто Люлевич, парень лет двадцати пяти. Еще более невзрачная личность, нигде не работал - слонялся по жизни. Чтоб выглядеть благообразней, отпустил бородку, придавшую ему вид дешевого террориста. Глаза у него были нехорошие, блеклые и пустые. А когда надирался водкой - вообще становился хуже некуда. Не любил он ленкиного младенца: пищит, кричит. А ему хотелось душевного покоя, ласки. Хозяйка же все дергалась к своему ребенку. Однажды он несколько раз ударил несчастное дитя, мальчик, не зная вины, забился в истерике. "Вечер" был испорчен, Люлевич в бешенстве ушел.

На следующий день сожитель поставил ультиматум: или я, или твой недоносок. Трудно что-то сказать о глубине чувств мужчины и женщины, в которых дитя - чудо любви - становится противоестественной причиной конфликта. Противоестественными были они сами.

Женщина решилась: отнесла сына цыганам, которые обитали в районе станицы. Те удивились, но младенца приняли: в таборе всем места хватит. Очухавшись от водки, сожитель милостиво разрешил забрать ребенка. Пошла к цыганам, те уже привыкли к маленькому "чужачку", не хотели отдавать. Елена настояла. Потом все повторилось: опять отнесла цыганам и вновь, с разрешения любовника, пошла забирать. Те ее чуть не побили за такие богомерзкие дела. Но не захотели связываться: сердобольная мамаша пригрозила, что обвинит их в похищении. И опять - какое любящее материнское сердце сможет это вынести - отнесла маленький живой кокончик, подбросила под родильный дом. В станице, конечно, уже знали про особые материнские чувства шалавы Ленки - и тут же, кстати, в нарушение всех законов, вернули ребенка по адресу: "Твой - нечего на чужие плечи перекладывать!" Знали бы они цену своей формальной логики...

В ту ночь грудничок проснулся. Спал он в последнее время хорошо, потому что Люлевич несколько дней не появлялся. Увы, это снова пришел он. Малыш уже запомнил его и, увидев, сразу заплакал. Неизвестно, что так вывело из себя позднего пришельца, но он неожиданно схватил младенца и нанес ему два страшных удара. Несчастный ребенок замолк. Потом Елена выхватила ребенка из его рук, положила в кроватку. Через некоторое время она обнаружила, что тот уже не дышит.

Потом она говорила, что заплакала. А Люлевич, взяв трупик из кровати, покачивая, измывался: "Гляди на свою мамку, сейчас кормить будет!" Потом выбросил тельце в окно, в ту же ночь принудил Елену к соитию, а утром спрятал мертвого младенца на чердаке.

Нет, у нее ничего не перевернулось в душе, когда ее дитя, плоть от плоти ее, выбросили, как падаль, в окно, не схватила нож, чтобы воткнуть в глотку негодяю, не побежала в милицию, к прокурору, к людям - станичникам.

А Люлевич, посмеиваясь, порекомендовал все сделать тихо. И мать-кукушка прямо у себя во дворе бросила останки своего дитяти (пыталась еще сжечь) - в последнее гнездо - могилу.

Яму разрыла дворовая собака. Об этом эпизоде она равнодушно рассказывала следователю:

- Вот вытащила она такие вот косточки. - Елена показала (на видеосъемке видно: на самом деле не больше цыплячьих). - Я хотела выхватить, а собака меня даже покусала.

В этом месте ее голос обиженно дрогнул - рассчитывала на сочувствие. Она искренне жалела только себя.

Суд вынес приговор, который тоже потряс: мать за укрывательство, или как это еще можно назвать, приговорена к трем годам, убийца Люлевич отделался лишь семью годами лишения свободы, счастливо избежав "вышки". Ненужный ребенок умерщвлен. Кто-то еще посетовал на ущербное детдомовское воспитание Елены. И вопрос был исчерпан.