Ричард Джэссеп - Темное дело в Гейтвее

Они вновь беседовали с Элроем Саймонсоном и его женой, с Робертой и Роландом Гудом, ежедневно в течение двух недель допрашивали Джорджа Эша, снова и снова беседовали с Нонной Эш, ее сыновьями и служанками. Они неоднократно пытались допросить К.Т.Макдаффа, но он неизменно оказывался пьяным, хотя Вирлок к Смит появлялись у него в самое необычное время – и рано утром, и в полдень, и поздно вечером.

По их требованию Берта Пул много раз повторяла свои показания, показывала, где она стояла в своей комнате на четвертом этаже и как смотрела. Берта действительно могла видеть, что происходит в доме напротив. Вирлок убедился в этом, когда однажды вечером Смит по его указанию разыграл соответствующую сцену в гостиной Макдаффа, и Вирлок отчетливо все рассмотрел из дома Эшей. В течение всех трех недель Берта упорно твердила, что в доме Макдаффа она видела именно Уэстина.

Вечером 5 сентября Честер Вирлок, его жена и Смит сидели за кофе в кухне дома Вирлоков. Им уже не о чем было говорить, да и не хотелось: так они изнервничались.

– Теперь мы можем со спокойной совестью сказать, что просеяли все сквозь самое мелкое сито, – заметил Смит, – и не получили даже косвенных данных, которые позволяли бы усомниться в виновности Уэстина.

Вирлок промолчал.

– И я теперь уже не сомневаюсь в этом, – продолжал Смит, ни на кого не глядя.

– Я вас не виню, Смит, – вздохнул Вирлок. – Видимо, я и сам обманулся. Приступая к расследованию, я задавался еще одной целью: показать лицо Макдаффа. Надеюсь, процесс поможет мне в этом хотя бы частично.

– Вам не кажется странным, что Макдафф до сих пор не расправился с Фэйном?

– Странно, конечно, – согласился Вирлок. – Но он, должно быть, еще не вспомнил о нем, так как все время пьянствует.

Дальнейший разговор прервал телефонный звонок. Вирлок поднял трубку.

– Кэйджен, вы?! – удивился инспектор. – И, похоже, под градусом?.. Нет, никаких новых данных нам получить не удалось… И вообще: зачем вы мне звоните? Предполагается, что вам надо готовиться к завтрашней схватке с Энстроу и судьей Сэмом.

Некоторое время Вирлок молча слушал Кэйджена.

– Ну хорошо, – проговорил он наконец. – Мы приедем к вам со всеми нашими материалами, однако должен заранее предупредить, что все это одна грязь. Ничего, что заслуживало бы внимания. Любые наши предположения лопаются как мыльный пузырь, когда мы сопоставляем их с показаниями Берты Пул… Так мы будем у вас минут через тридцать.

Вирлок положил трубку и взглянул на Смита.

– Вы едете со мной, Смит? Вероятно, наша беседа закончится в каком-нибудь баре, но у меня такое настроение, что я не откажусь выпить. Юнис, ты не возражаешь?

Жена Вирлока кивнула.

– Ты уж извини, Юнис, – мягко обратился к ней Вирлок. – Извини, что у меня… что у нас ничего не получилось. Ты с полным правом можешь сказать: «Ну вот, я же говорила!».

– Но не зря же я столько лет замужем за детективом! – попыталась улыбнуться Юнис. – Я понимаю, не всегда вашей работе сопутствует успех. И все же, если бы ты с самого начала послушался меня… Нет, нет, не то я говорю! Пожалуй, я даже рада, что ты не послушался…

– Привет! – заплетающимся языком поздоровался с ними Кэйджен, не вставая из-за письменного стола. – Я тут много наслушался о вас обоих. Кажется, весь город только тем и занят, что гадает, удастся вам что-нибудь выяснить или нет!.. Хотите выпить за компанию?

– Что с вами, Кэйджен? – покачал головой Вирлок. – Завтра процесс, а вы…

– Смеетесь? Смейтесь, смейтесь, мне все равно, – отмахнулся Кэйджен. Он закурил и пододвинул коробку с сигарами детективам. – Так что у вас есть?

– Сначала скажите, что вы намерены предпринять завтра в суде.

– Вы развернули такую бурную деятельность, что вам недосуг полюбопытствовать, как ведет себя знаменитый адвокат Гарольд Кэйджен. – Он допил вино и тут же снова наполнил бокал.

– И как же он ведет себя?

– А я послал их подальше в самых изысканных выражениях, какие только нашлись у меня в запасе. И, пожалуйста, не делайте такой изумленный вид. Виноваты в этом вы.

– В чем?

– В том, что я так поступил.

– Не понимаю.

– Да выпейте же наконец!.. Вы и Смит стали такими принципиальными! Но и я могу быть принципиальным. Разница лишь в том, что у каждого из вас есть крепкий хребет и кое-что за душой, ну, а у Кэйджена никогда ничего за душой не было, вот он и позаимствовал кое-что у вас.

– Послушайте, – удивился Вирлок, – да наши «отцы города» в порошок сотрут вас, если вы завтра на суде не потрафите им! После этого судья Дэйл заставит вас чистить урну у себя в кабинете, а не докладывать дела по завещаниям.