Елена Логунова - Прогноз погоды в доме

– Уроет он нас, как же! – обиженно бормотала я, набирая номер.

– Ирина, диспетчер! – отозвался низкий женский голос.

– Пардон, – сказала я и положила трубку. Сверяясь по бумажке, снова набрала номер и опять услышала тот же дамский бас. – Ирина, извините, я почему-то к вам попадаю, а мне квартира Тихоньковых нужна. Может…

– Это и есть квартира Тихоньковых, а я не Ирина, а Клавдия! – оборвал мои вежливые извинения неласковый голос. – «Ирина» – это ремонтно-строительная компания, а я в ней диспетчером работаю, на дому!

Недоразумение разрешилось, я представилась и договорилась с Клавдией Яковлевной о встрече. Вадик по собственной инициативе отправился со мной, размечтавшись о разделении труда:

– Ты опросишь старшую Тихонькову, а я поработаю с младшей!

Однако приятное возбуждение Вадика вмиг улеглось, когда нам открыл дверь высоченный, под потолок, дядечка с пышной бородой и осанкой Ильи Муромца, который только-только слез с печи после тридцатитрехлетнего на ней сидения. Нестарый еще мужчина приволакивал ноги, сутулился и смотрел тоскливо и настороженно, как потерявшийся пес, однако природная его стать впечатляла. Смекнув, что перед нами папа красавицы Тихоньковой-младшей, Вадик перестал настаивать на разделении труда и стер с лица обольстительную улыбку. Так что беседовали мы все вместе, одной большой компанией, с подавляющим присутствием в ней Тихоньковых. Семейство представляли Клавдия Яковлевна, ее супруг Петр Ильич, их дочь Александра и кот Филимон. Младший сын Витя отсутствовал по уважительной причине: он занимался в школе во вторую смену.

Вадик засматривался на Сашеньку, а я изумленно и восторженно таращилась на Филимона. Этот кот потрясал воображение. Он был такой толстый, что позорно застрял в табуретке, под которой хотел проскочить, спасаясь от моих приставаний.

– Филя весит восемь шестьсот, – сказала Клавдия Яковлевна, обласкав взглядом торчащий из-под табуретки фрагмент домашнего любимца.

– Он жирный, потому что кастрированный! – бесцветным голосом добавил Петр Ильич.

Вадик воззрился на Филимона с ужасом, мне тоже стало жаль бедного зверя, но развивать тему кошачьей асексуальности я не стала и попросила Клавдию Яковлевну рассказать нам, чем ей не нравятся наши телевизионные продукты. При этом Сашенька выразительно закатила глаза, а Петр Ильич беззвучно вздохнул.

Через пятнадцать минут после начала эмоционального монолога хозяйки Петр Ильич сослался на необходимость срочной домашней работы и удалился. Пятью минутами позже откланялась и Сашенька, которой пора было ехать в бассейн. После этого Вадик потерял всякий интерес к происходящему и откровенно скучал, пока я стенографировала речь Клавдии Яковлевны. Это было утомительно, потому что стервозные интонации голоса страдалицы меня сильно нервировали. К тому же разговор поминутно прерывали звонки граждан, нуждающихся в услугах ремонтно-строительной компании «Ирина». Я уже почти потеряла терпение, когда мадам Тихонькова неожиданно попросила нас удалиться, так как у нее ровно в четырнадцать ноль-ноль запланирован послеобеденный сон. До него, правда, еще оставалось минут сорок, но их Клавдия Яковлевна, по всей видимости, собиралась потратить на урочный прием пищи. Нас с напарником к столу не позвали, и это отнюдь не улучшило Вадику настроения. В прихожей он мрачно зыркнул на украшающий дверцу кладовки школярский плакатик «Мой распорядок», в котором уже знакомым нам почерком мадам Тихоньковой были расписаны все значимые моменты дня, включая четырехразовую кормежку. Соседство плаката с солидными курантами не позволяло усомниться, что режим в этом доме соблюдается неукоснительно.

– Думаешь, она чокнутая? – спросила я, когда мы отошли от двора на десяток метров и присели на лавочку у кинотеатра «Варяг».

– Нет, – убежденно сказал Вадик. – Я женщин знаю, я так скажу: эта тетка нормальная домашняя тиранша. Гитлер в юбке! Мне жаль ее мужа и кота.

Он подумал немножко и добавил:

– Особенно кота!

– Кота жалко, – согласилась я. – И нас с тобой тоже. Гадюкин обещал нас урыть, если мы не разрулим дело, а я даже не знаю, с чего начинать. Ерунда получается! Предположим, тете становится дурно после просмотра наших телепрограмм. Тогда почему ей дурнеет только по пятницам?

– Она же сказала, что по пятницам обязательно смотрит вечерний прогноз погоды на выходные, – напомнил Вадик, слегка меня удивив. Я-то думала, он вообще ничего не слышал. – В другие дни тоже иногда интересуется предсказаниями метеорологов, но нерегулярно, а по пятницам – железно, потому что в субботу все семейство едет на дачу.