Ольга Ветрова - Парни с обложки

Не исключено, что жертвой станет и Валерия. Я устал ждать, когда она бросит своего старикана. И уже начинаю подозревать, что она обманывает не его, а меня. Вообще, когда смотришь на знакомых через оптический прицел, видишь их с новой стороны. И не надо делать такое презрительное лицо! Думаю, каждому хочется в марте пристукнуть любимую кошку. А уж как некоторые двуногие умеют доставать! Причем с близкого расстояния. На то они и близкие люди... Ну и, конечно, Екатерина, в сфере моих интересов находитесь вы. Я терпеливо наблюдал, как вы ходите кругами, глядите косо, подозреваете худшее. Вы уже и до Лерки докопались. И эта история с женой и дочерью Вольского больше не скелет в шкафу. Что дальше? Не пора ли вас остановить? А то вы скоро будете знать про меня больше, чем я сам...

– У янтарного маньяка все-таки появится третья жертва? – Катя попыталась усмехнуться, как заяц, который храбрится перед волком.

– Я не янтарный маньяк, – слегка обиделся Черкасский. – Я геймер, причем играющий по своим правилам. Чужие сценарии меня больше не вдохновляют. Не собираюсь копировать ничье прошлое. Но у меня есть задумка насчет вашего, Екатерина, ближайшего будущего. Буквально через несколько минут вы испытаете чувство полета. Конечно, он будет недолгим, мы же не на Останкинской телебашне с вами беседуем. Однако посадка будет жесткой. И, я бы даже сказал, аварийной. Конечно, ваше трагическое падение с балкона не вызовет такого резонанса, как снайперский выстрел. Наверное, бывали похожие ситуации, когда кто-то перебрал и вывалился из театральной ложи. Это лишь немногим оригинальнее, чем упавшая декорация. Несчастный случай, и ничего больше. Но вы не оставили мне выбора. К тому же я слышал, что у киллеров как раз маскировка убийства под стечение обстоятельств считается высшим шиком и ценится дороже.

Конечно, Катю не очень-то утешала мысль, что Черкасский убьет ее не абы как, а так, чтобы войти в призеры конкурса профессионального мастерства киллеров. Ее абсолютно не прельщали ни мягкая, ни жесткая посадка в партере. Она бы предпочла, чтобы посадили Черкасского. Далеко и надолго. Скорее всего, в хорошо охраняемую лечебницу, потому что он явно слетел с катушек от всех этих игр.

Катя судорожно пыталась придумать, как бы ей незаметно, но срочно вызвать на балкон санитаров. Или, на худой конец, следователя Сильянова. Он же выпустил на свободу преступника, который продолжает свои черные дела! Ни одной взяткой от этого не откупишься. Пусть приходит и исправляет ошибки следствия.

Но никто не пришел. Катя была один на один с убийцей. Мало того, откуда-то в зал и в фойе полилась весьма громкая музыка, так что, если бы Катя и решилась позвать на помощь, ее бы не услышали.

– Прошу вас, Катенька, – мерзко улыбнулся Черкасский и сделал жест рукой, словно предлагал девушке прыгнуть с яхты в море.

Катя не двинулась с места. Тогда Черкасский вцепился в ее руку и поволок к перилам. Силы были явно не равны.

Выражение затравленности в глазах жертвы – это то, что особенно приятно любому охотнику. Олег Черкасский сожалел лишь об одном: что нельзя подвести к Екатерине Чижовой компьютерную мышку, щелкнуть клавишей, чтобы появилась длинная, как стрела строительного крана, рука, подхватила надоедливую девицу и скинула ее с балкона. Нет, ему придется мараться самому. Вот досада! Все-таки Мила и та первая дамочка были очень даже ничего. Здесь же – совсем другой вариант.

Конечно, с тех пор, как Черкасский увидел Катю в первый раз, с перекошенным от страха лицом в коридоре архива, она несколько изменилась. Вместо мешковатой одежды – вполне приличный сарафан. И каблуки не дают ей сутулиться. И макияж делает более выразительными черты лица. Да и этих старушечьих очков на ней нет. Но все равно она не в его вкусе. И дело не столько во внешности, сколько во взгляде. Олег привык в глазах женщин читать одно: какой интересный мужчина, к тому же богат, надо попробовать, вдруг повезет?

Эта же девица смотрела на него как на убийцу. Он нутром чувствовал, что она подозревает его, несмотря на рассказ Горчакова, слова Милы и всякие алиби. Она не оставила ему выбора.

Придется подойти к ней, подхватить на руки, но лишь затем, чтобы сбросить вниз, избавиться от нее навсегда.

Мужчины никогда не носили Катю на руках. Какая ирония, что единственный, кто это сделал, – убийца.

– Нормально! Вернее, совершенно ненормально! Стоило мне отвернуться, как они тут же уединились в укромном уголке. Олег, а как же Валерия? Катенька, а как же наша с вами большая и чистая любовь?