Мэри Стюарт - Заколдованный конь

Он ткнулся в мою руку мордой, я гладила его уши и говорила Тимоти о том, как обстоят дела. Я не рассказала ему только, что я очень надеялась на то, что раз мы втроем будем единственными обитателями замка, мистер Ли Элиот сможет прийти ко мне ночью без опасности быть обнаруженным.

Должно быть, я заснула, когда он пришел. По образцу континентальных отелей в моей комнате были двойные двери. Спальня, изначально очень большая, уменьшена так, чтобы между ней и коридором поместилась ванна. Я не слышала как открывалась и закрывалась наружная дверь, но когда распахнулась внутренняя, я немедленно полностью проснулась. Было темно, тяжелый занавес закрывал окно, а в амбразуру башенки не попадал лунный свет. Дверь мягко закрылась, потом посетитель затих, очевидно, осматриваясь. Он не искал выключатель и определенно что-то видел, потому что древний паркет затрещал под его шагами к кровати.

Я сказала сонно: «Дорогой, иди сюда», – и потянулась к лампе. Шаги резко затихли.

«Льюис?» – спросила я и нашла выключатель.

Тонкий луч света из карманного фонаря ослепил меня, раздался тихий шепот:

«Тихо. Убери руку с выключателя». Но он еще не закончил говорить, а я уже инстинктивно свет включила. Это оказался не Льюис. Примерно в восьми футах стоял Шандор Балог с фонарем в руке.

«Что Вы здесь делаете? Кто Вам нужен?» Шок и испуг заставил меня говорить громко и пронзительно. Он замер, явно чувствуя, что, если он сделает хоть шаг, испуг выбьет из меня остатки здравого смысла и я завизжу.

Он засунул фонарь в карман: «Тихо, ты! Не ори, а то…»

Я сказала разъяренно: «Пошел вон! Быстро! Слышишь? Немедленно выметайся из моей комнаты!» И я быстро покатилась к телефону.

Вот теперь он задвигался. За два прыжка оказался у кровати и схватил меня левой рукой за запястье еще до того, как я дотянулась до трубки. Во второй раз за вечер я почувствовала силу этих рук, хватка была мощной и жестокой.

«Прекрати, я сказал!»

Он грубо вывернул мою руку и прижал спиной к подушке. Я со всей силы заорала, звала Льюиса, пыталась укатиться от Шандора на дальний конец кровати, но он прижал меня еще крепче и ударил по лицу другой рукой. Удар резко отбросил меня назад. Он ударил меня снова. По-моему, я перестала сопротивляться, не помню. В любом случае мне бы это не помогло. Следующие несколько моментов заполнили страх, шок и боль. Отбросив все попытки позвать на помощь, я зарывалась в подушки и пыталась защитить лицо. Не знаю, бил он меня еще или нет, бил, наверное, но когда увидел, что окончательно меня запугал, отошел опять к краю кровати.

Я поднесла руки к лицу и попробовала перестать дрожать.

«Посмотри на меня».

Я не двигалась. Его голос изменился.

«Посмотри на меня».

Медленно, будто любым движением я могла порвать кожу на щеках, я убрала руки и посмотрела. Он стоял на краю потока света от лампы, но я знала, что ему легко опять меня достать, и все равно невозможно убежать, потому что он держал в правой руке пистолет. Оружие шевельнулось.

«Видишь это?»

Я молчала, кусала губы, чтобы они перестали трястись, но он знал, что я вижу все, что нужно.

«Ты уже поняла, как мало толку в таком месте орать. В комнате две двери, стены полметра толщиной, кроме того здесь только этот мальчик. Если он вообще здесь, то в другом конце коридора, это очень далеко, и спит как младенец… А если ты его разбудила, мадам, то ему же хуже, и намного. Поняла?»

Я поняла очень хорошо. Кивнула.

«Хорошо… А если ты попробуешь прикоснуться к телефону, тебе будет очень плохо».

«Чего Вам надо?» – я хотела, чтобы это прозвучало яростно, но мой голос раздавался тонким шепотом.

Я прокашлялась и попробовала еще раз. Нет, это совершенно не походило на обычно издаваемые мною звуки, и он улыбнулся. От этого последнее зерно проросло где-то внутри меня и нить тепла протянулась сквозь холод и ужас.

«Кого-то ждала? – Улыбка разрасталась. – Или ты приветствуешь всех посетителей, мадам?»

Он подошел к краю кровати, небрежно держа пистолет, вид у него был, будто он меня одновременно ругал и хвалил. Внутри меня занялось и начало разгораться маленькое пламя. Я сказала, с удовольствием заметив, что голос окреп и звучал достаточно холодно.

«Вы же видели, как я Вас приветствовала».

«Безусловно, очень приличная леди. Подумала, что муж все-таки приехал?»

Выходит, предыдущее его заявление было просто попыткой оскорбить. Он как-то умудрился второе заставить звучать не менее оскорбительно, я даже задумалась, почему до такой степени неприятно именоваться приличной.