Мэри Стюарт - Заколдованный конь

За моей спиной Тим сказал: «Чай уже несут. Роскошный вид. Твой муж умеет выбирать».

«Это несомненно».

«Поймала, ну ладно, я согласен. Во сколько он приедет?»

«Не знаю, мне по телефону ничего не сказали. Может, он даже и вовсе приедет не сегодня, но наверняка до отъезда цирка. Надежды я не теряю».

Я не сказала, что прямо-таки молюсь, чтобы его не отправили в Югославию, эта перспектива наполняла мои глаза слезами, абсурдными, но совершенно необоримыми.

«Я позже еще позвоню. Если он в пути, мне, наверное, скажут».

«По крайней мере, теперь предполагается, что я его знаю, а то было некоторое напряжение».

«Это для меня напряжение, а вы оба врете с неимоверной легкостью, кошмар», – сказала я сухо.

«Он, по-моему, почти все делает с той самой легкостью. Ну ладно. После чая идем в цирк? Времени – вагон, еще только три. Можем поговорить с ними до первого представления».

Мы обсуждали дело старого пегого утром по дороге и решили, что единственное решение – сказать Вагнеру и Аннализе о нашем открытии, не дожидаясь приезда Льюиса. («Потому что, в конце концов, – сказал Тимоти, – Францль Вагнер умер, а преступник он, а не они. Цирк утром уезжает в Югославию, а потом – в Венгрию, поэтому если возвращать коня, то это надо решить сегодня».)

Чай принес тот же слуга в зеленом байковом переднике. Он доставил невообразимо огромный поднос с красивым доисторическим чайным сервизом, а на тарелке дрезденского фарфора – несколько удивительно маленьких и сухих на вид бисквитов.

«Спасибо большое. Вам не трудно поставить это сюда, на письменный стол? Спасибо. Вы тут сегодня делаете всю работу?»

Он усмехнулся: «Похоже на то, мадам, у нас сегодня что-то вроде отпуска. Утром уехала большая группа американцев, и сейчас здесь кроме вас никого нет, и почти все взяли выходной день. В деревне – цирк, всем хочется посмотреть. Я тоже пойду в пять, а потом вернусь, чтобы отпустить остальных. Большинство слуг здесь из деревни и ночуют дома».

Крик Тимоти заставил нас обернуться. Он стоял у амбразуры окна и глазел на север.

«Что это? Смотрите, облака дыма над деревьями! Лесной пожар?»

Я посмотрела через его плечо. Далеко на севере в противоположном направлении от деревни высоко на склоне горы клубы черного дыма действительно поднимались между деревьев.

«Но там же точно нет домов. Что там может быть, ради бога? Как Вы думаете?»

«Меня зовут Джозеф, мадам. Нет это не пожар. Это Die Feuerwehr, огненный мотор. Его называют по-разному: Der Flugelzug – летающий поезд, Der Feurige Ellas – огненный Илия. Это такой маленький горный поезд. Там старинная горная железная дорога, не знаю, как ее правильно назвать по-английски, построенная почти сто лет назад. Поезд перемещается с помощью зубчатого колеса, которое цепляется за специальную рельсу. Очень популярное развлечение, особенно среди американцев из-за старомодности. Дорога начинается в долине, километрах в пяти-шести от деревни. Там дальше – маленькое озеро и один или два маленьких отеля. Называется Zweibrunn Am See, летом там бывают толпы народа. Дорога идет прямо до вершины, там есть маленький Gasthaus – место, где можно что-нибудь выпить. Там отличный вид через горы в Югославию и Венгрию. Если Вы здесь будете несколько дней, туда обязательно нужно съездить. Лучше всего рано утром, первый поезд идет в семь».

«С удовольствием это сделаю, но в семь я, по-моему, не способна. Спасибо большое, Джозеф. Скажите, пожалуйста, а не поступало никаких сведений о приезде моего мужа, мистера Льюиса Марча?»

«Нет».

Когда дверь за ним закрылась, Тим застыл в унынии перед чайным подносом.

«И это они называют чаем?»

«Ради бога, еще только три, неужели ты уже проголодался после такого колоссального ланча?»

«Это было век назад. Может, он уже ушел, и я схожу в комнату и принесу что-нибудь из того, что мы купили? Замечательно, что мне хватило разума создать некоторые запасы. Ты ведь не отвергнешь очаровательный Gugelhupf?» «Между прочим, нет, встречусь с ним с удовольствием. А где, кстати, твоя комната?»

«В другом конце коридора. Номера на одного не такие роскошные, и вид из окна только во двор, но все равно красиво, а если поднять голову, видно вершины гор».

И он удалился, а я стала наливать чай.

В холле никого не было. Сколько Тимоти надо мной не смеялся, я не поехала с ним на лифте. Спуск по широкой лестнице был непреодолимым соблазном, на каждом этаже – восхитительный и немного другой вид на равнину. Тим уже ушел в машину, я пошла за ним не сразу, а направилась по темному коридору к кухне. Я дошла до двери лифта в полном безлюдье, все двери закрыты и тихи. У следующего поворота я уже собралась отправиться обратно, как вдруг одна дверь открылась и появился старик. Он увидел меня и подошел.