Шарль Эксбрайа: Овернские влюбленные

- Ну и личико сегодня у вас! Что стряслось-то?

- Да ничего... А что, по-вашему, со мной могло случиться?

- Откуда же мне знать?

- Да, кстати... Признайтесь, Мишель, вам не стыдно?

- Стыдно? Это еще почему?

- Посмотрите-ка, можно подумать, что это не вы сунули свой снимок в досье "Мура-Пижон"?

Девушка лукаво рассмеялась.

- Я думала, что вам быстро надоест смотреть эти бумажки и приятно будет обнаружить мое фото между страницами.

- Не об этом же речь!

- Как раз об этом, Франсуа! Вы же знаете - я люблю вас!

- Не смейте произносить слова, смысл которых вам неизвестен!

- Послушайте, Франсуа, уж не считаете ли вы меня слабоумной? Можно подумать, что и в двадцать лет я продолжаю считать, будто детей находят в капусте?

- Тс-с, что это вы кричите! Нас же могут услышать...

- Вот еще, да пусть все знают, что я люблю вас!

- Ах, боже мой, но зачем же вы преследуете меня?

- Какой непонятливый - да потому что я вас люблю, люблю!

"Экая бестолочь", - подумал про себя Франсуа и сказал:

- Но в конце концов должна же быть какая-то причина?

Мишель отступила на шаг, склонила голову набок и внимательно лукавыми глазами оглядела его с ног до головы.

- При-чи-на?! - протянула она насмешливо. - Причина в том, что вы похожи на пингвина...

- А я и не знал, что вы питаете особую слабость к водоплавающим.

- Ну раз они похожи на вас...

- Вы что, издеваетесь надо мной?

К ужасу Франсуа, девушка взяла его под руку. Если они встретят хоть одного знакомого, об этом узнают не только братья Парнак (о том, что тогда произойдет, лучше вообще не думать), но еще и Соня решит, что он ее обманывает.

- Франсуа... почему вы не хотите меня полюбить?

- Но я очень люблю вас, Мишель.

- На черта мне такая любовь? Ну что вам во мне не нравится? Посмотрите, я совсем не плохо сложена!

- Ну я прошу вас... на эту тему...

- А что тут особенного? У нас, как и у всех, будет брачная ночь, разве нет? И я предупреждаю, что вам не грозит разочарование, вот и все! Что вас так удивило? А может быть, вы ханжа?

- Нет, нисколько, но знаете ли... как-то не принято...

- Я умираю со смеху от этих ваших приличий! Мой папа тоже считал, что как только переспал с женщиной, так уже и обязан жениться - вот и приволок сюда эту шлюху!

- О, как вы можете так... говорить о мадам Парнак!

- Да просто потому, что она шлюха, черт возьми! - невозмутимо ответила Мишель.

- О!

- Вы так поражены? Бедненький, только вам это неизвестно! - А ну-ка поглядите мне в глаза!

Мишель притянула молодого человека за плечи и впилась в него подозрительным взглядом.

- Уж не влюбились ли вы в нее? Смотрите, я этого не потерплю!

- Но вы-то здесь причем?

- Ах, вот оно что? Да вы просто гнусный тип, Франсуа! Предпочесть потасканную бабу такой девушке, как я? Так вот почему вы меня не любите?

Франсуа обратил к небу взгляд, полный безнадежности - рассчитывать на поддержку оттуда не приходилось, ибо силы небесные крайне редко приходят на помощь тем, кто не слишком почитает святость семейного очага.

- И как только это взбрело вам в голову?

- Ну нет, Франсуа, я не поверю, пока не поклянетесь, что это неправда!

Лепито был убежден, что истинный рыцарь, защищая честь дамы, может пойти даже на клятвопреступление, а потому, не дрогнув, выполнил требование. Клятва вполне успокоила Мишель - ну как не поверить тому, кому хочется верить. Но здравый смысл редко покидал эту девушку.

- Запомните, Франсуа, я вас люблю и вы женитесь на мне, хотите вы этого или нет! Надо поскорее рассказать о нашей любви отцу!

- Ни в коем случае - нет, нет и нет!

- Вы что, боитесь?

- Боюсь? Почему это я должен бояться?

- Но почему тогда вы против?

- Да просто потому, что я не люблю вас и вовсе не собираюсь на вас жениться!

Услышав это, девушка пришла в такую ярость, что закричала гораздо громче, чем это допускают принятые в Орийаке нормы благопристойности:

- Да как вы осмелились сказать, что не любите меня?

- А почему бы и нет - ведь это правда!

- Ох какой лжец! Какой обманщик!

Не в силах вынести такое оскорбление, мадемуазель Парнак, забыв о правилах приличия, посреди улицы, при всем честном народе влепила Франсуа Лепито, клерку своего отца, звонкую пощечину. С этого момента он приобрел репутацию молодого человека весьма сомнительных нравов, способного - ну не ужас ли? - делать благовоспитанным девушкам предложения, которые они не в силах слушать, не отреагировав самым бурным образом. И в тот же день добродетель мадемуазель Парнак получила высочайшую оценку законодателей общественного мнения, а лицемерие молодого Лепито, так долго притворявшегося приличным юношей, стало предметом пересудов кумушек Орийака. Осуждение было тем более суровым, что весьма скромные доходы Франсуа не позволяли видеть в нем возможного жениха.