Ольга Хмельницкая - Сезам, закройся!

Зинаида Валериевна судорожно хватала ртом воздух. Сказать ей было нечего.

– Я не виновата! – наконец выкрикнула она. – Это все Алексей! Он обещал мне новые зубы!

– Да ладно вам, – устало сказал полковник, – у вас отличные зубы, а вовсе не вставная челюсть. Я прав? Это легко может подтвердить любой стоматолог.

Дрыгайло окончательно сникла. В кабинет вошли два дюжих охранника и увели бухгалтершу, а за ней – и профессора.

– Ну, кто будет кофе? – спросил Владимир Евгеньевич, когда за Зинаидой Валериевной закрылась дверь.

Кофе захотели абсолютно все, оставшиеся в кабинете.

– Лариса, ну быстрее! Сколько можно вертеться перед зеркалом, – нервничал Богдан.

Ильина поправляла длинную фату. Сам Овчинников был одет в строгий смокинг. Девушка рассмотрела свой макияж, а потом попыталась выпятить грудь колесом. Головой она почти доставала до потолка, и поэтому ей надо было наклоняться, чтобы заглянуть в зеркало.

– Надо мной все будут смеяться, – вздохнула она, – и дразнить дядей Степой. А потом соберется толпа зевак, мечтающих увидеть, смогу ли я залезть в лимузин. Будут фотографировать, показывать пальцем и предлагать заспиртовать меня и сдать в кунсткамеру.

– Ну что ты? – удивился Богдан. – Сейчас высокие девушки в моде. Ты прямо-таки как манекенщица.

– С таким носом? – испугалась Лариса.

– Отличный нос, – честно ответил Овчинников. – А если Комиссаров сделает еще один обмылок, то он будет еще красивее.

– Ты не знаешь, – спросила Ильина, сразу посерьезнев, – раствор распылили?

– До самой последней капли. С вертолета. Я вчера звонил Рязанцеву, приглашал их с Евой на нашу свадьбу, и он мне об этом рассказал.

– А они придут? Рязанцев и Ева? – спросила Лариса.

– Обязательно, – кивнул Овчинников, – они хотят нам чайник со свистком подарить.

– Класс, – кивнула Ильина, – у всех сейчас дома только электрические чайники, а у нас будет еще и настоящий.

Богдан подошел и поцеловал Ларису в вырез платья, открывающий спину.

– Мы же еще не спешим, нет? – промурлыкал он, глядя на часы. – Минут пятнадцать еще есть?

– Платье помнешь! – воскликнула Ильина, но Овчинников провел языком по ее позвоночнику, Ларису словно ударило током, и степень измятости платья перестала иметь для нее какое-либо значение.

– Я надеюсь, что наш ребенок будет похож на меня, – сказала Соня. – Во всяком случае, характером.

– А внешностью можно и на меня, – тактично сказал Коршунов, подвигая тарелку с творогом поближе к супруге. Он был убежден, что творог при беременности есть просто необходимо.

– Ладно, какая разница, лишь бы был здоровеньким, – сказала Коршунова и мечтательно закатила глаза.

– И умненьким, – добавил Виктор и подвинул тарелку с творогом еще ближе.

Соня взяла ложку, зачерпнула белую плотную массу и отправила ее в рот.

– Как ты думаешь, – спросила она, – а все эти генетические потрясения, которые мы пережили с тобой, не приведут к каким-либо неприятным последствиям?

– Ну, мы же были на УЗИ, – ответил ее муж, – и нам сказали, что все отлично.

– Да, – кивнула Соня, – все и правда отлично!

И съела еще одну ложку творога.

Читайте об этом в романе О. Хмельницкой «Санаторно-курортный маньяк».