Валерий Карышев - Молчание адвоката

«Так, первая зацепочка уже есть! – подумал я. – Вот оно, право на защиту! Все идет тайно, скрытно, без присутствия адвоката».

– Когда его привезут? – спросил я. Парень посмотрел на часы:

– Должны вот-вот.

Тут один из сидящих встал и пошел на второй этаж, наверное, звонить кому-то. Неужели опять будет какая-то провокация и Бориса сейчас направят в Москворецкий суд или в Лефортовский? Но как же они обеспечат ему право на защиту? Конечно, адвоката можно и назначить. Хотя где они его найдут в это время?

Теперь я решил от парней не отходить. Вскоре ко мне присоединилась и Лиана. Один из следователей внимательно посмотрел на нее, видимо, стараясь понять, что это за женщина и какое отношение она имеет к этому делу.

Мы с Лианой отошли в сторону. Вскоре вернулся третий следователь. Он подошел к коллегам. Я тоже приблизился. Поняв, что скрывать информацию бесполезно, он произнес:

– Я только что был у председателя суда. Нам поменяли судью.

«Так, – подумал я, – это сделали специально, на всякий случай – вдруг я с судьей договорился?»

Вскоре появился милиционер. Я понял, что доставили Бориса. Действительно, в сопровождении нескольких оперативников и сотрудников милиции в наручниках вывели седоволосого мужчину, одетого в дорогую дубленку, в очках. На вид ему было около пятидесяти лет. Это действительно оказался мой клиент. Но возможности поговорить с ним не было. Его быстро провели на второй этаж. Мы с Лианой и следователи тоже стали подниматься.

Я быстро направился в кабинет судьи. На пороге меня встретила секретарь.

– Простите, а вы кто? – поинтересовалась она.

– Я адвокат Бориса Шахрая, – произнес я, специально повысив голос, чтобы Борис услышал меня, и кивнул ему головой. Когда Шахрая вели, он видел меня рядом с Лианой, и сомнений, что я являюсь адвокатом, у него не было.

– А удостоверение или ордер у вас есть? – спросила секретарь.

Я вытащил из кармана заранее приготовленный ордер, адвокатское удостоверение и протянул ей. Девушка взяла документы и направилась в кабинет.

– Извините, – обратился я к судье, – могу переговорить с моим клиентом?

– Да, – ответила судья и посмотрела на конвоиров, – разговаривайте.

Шахрай уже находился в клетке. Я подошел к нему.

– Я ваш адвокат, – сказал я и представился. – Надеюсь, вам понятно, от кого я?

Он молча кивнул.

– Вы давали какие-либо показания?

– Пока еще нет.

– Вы знаете, что можете воспользоваться 51-й статьей Конституции? Я верю, что вы невиновны. Но поскольку у нас с вами еще нет никакой позиции, давайте будем ссылаться на эту статью.

– Это какой-то бред, недоразумение, – стал горячо говорить Шахрай. – Я к этому делу никакого отношения не имею! Все основывается на том, что я знаю какого-то Богдана, который, по версии следствия, является пособником киллеров. Да, Богдан заезжал ко мне в офис, и что из того? Я никакого отношения к этому не имею! – повторил Борис.

– Хорошо, – остановил я его. – У вас был допрос?

– Да, был.

– А адвокат?

– Адвокат по назначению.

– Когда у вас был допрос?

– Часа два назад.

– А на какие-нибудь вопросы отвечали?

– Да, но ничего против себя не сказал, потому что к этому делу никакого отношения не имею, – в очередной раз повторил Борис.

– Вам обвинение было предъявлено?

– Нет.

– Отлично, – улыбнулся я. – На этом мы и сыграем.

Мы поговорили еще несколько минут. Появилась секретарь.

– Вы поговорили со своим клиентом? – спросила она.

– Да, мы закончили. Можно начинать.

Дверь зала судебного заседания открылась, вошли три знакомых следователя. Один из них занял стул напротив защиты и клетки, где сидел Борис. Двое других сели на скамью.

Появилась судья, одетая в черную мантию, с небольшой папкой «Дело». Секретарь объявила, что судебное заседание считается открытым. Слушается дело по избранию меры пресечения подозреваемому в пособничестве убийству Борису Шахраю – 30-я и 105-я статьи. Далее были заданы стандартные вопросы об отводе.

Первым выступил прокурор, который подозревал моего клиента в пособничестве убийству банкира Андрея Козлова. Но все подозрения были основаны на показаниях некоего Богдана. Затем слово предоставили защите.

Я сразу обратился к судье с тем, что моему подзащитному обвинение пока не было предъявлено и он является только подозреваемым, то есть может быть задержан в течение трех дней, два из которых уже прошли. Судья поняла мой намек на то, что Шахраю не может быть назначена мера пресечения в виде ареста, поскольку не предъявлено обвинение. По крайней мере, так практиковалось до недавнего времени в некоторых судах. Но это был Басманный суд, который находился под крылом Генеральной прокуратуры. И возможно, существует негласное соглашение, что все клиенты, которые проходят по этой линии, автоматически получают арест. Особенно это было связано с делом «ЮКОСа». Я стал говорить обычные фразы о том, что клиент ранее к уголовной ответственности не привлекался, что он имеет мать преклонного возраста – 82 года, что у него есть несовершеннолетний ребенок, находящийся на его иждивении, и так далее. Судья молча слушала.