Татьяна Эльдарова: Год охотника

- Я его пошляться отпустил, но с условием, что на обратном пути забежит в магазин: молоко и хлеб - его обязанность.

Глаза Игоря Максимильяновича ощупывали продувную физиономию гостя: "Чего ему надо-то? Поговорить не с кем? Ну, это вряд ли! А может, выпить не на что, хочет за тот раз штраф получить? Сам дурак, про деньги сказал. Никто за язык не тянул".

На всякий случай Франц добавил, стараясь не особенно затягивать паузу:

- Что делать, когда дети выросли, не держать же пристёгнутыми к себе всю жизнь? Тут у нас - сам понимаешь - заработать на семью... А я - уже старик. Мне много не надо...

Бурханкин вздохнул, надувая пузырями губы, закивал, потом спохватился:

- Да ну, какой из тебя старик, Фима! Ты по лесу со мной вровень бегаешь!

- Моцион! Болячки одолели. Единственное спасение - движение и свежий воздух.

Егерь недоверчиво протянул:

- А может, просто, это... Легко ли одному? На твоём месте, я бы запросто ещё разок женился!

Франц усмехнулся, глотнул прямо из горлышка, запрокинув голову. Тёмно-вишнёвый халат с золотым вензелем на лацкане распахнулся, обнажив грудь с редкими седыми волосками. Вертящиеся лопасти бесшумно погнали тёплый воздух по коже. Запахиваться Франц не стал, наоборот, раскинулся поудобнее. Бурханкин, зажмурившись от удовольствия, влил в себя последнюю каплю.

В комнате повисла раскалённая тишина. Никто не испытывал неудобства, просто не было сил говорить... Но Игорь Максимильянович убивать время таким бездарным образом не собирался. В соседней комнате на письменном столе его ждали два контракта. Один он обещал подготовить к завтрашнему дню, за другим - клиент ещё вчера должен был заехать.

Опустошенные бутылки почти одновременно звякнули о стол.

- Ну, Вилли, давай начистоту: дела пытаешь или от дела лытаешь?

Бурханкин к фольклорным высказываниям Франца привык: не первый год с ним общался. Он только помигал, соображая, что означает подобное выражение, и приступил к рассказу. (Где в прежние годы служил "законник" никто не знал, но уж если тот что советовал - ни одного промаха, точно белке в глаз!)

- У моего приятеля - да ты знаешь его: он наш райцентровский... Местные всё больше по охоте да по рыбалке. Огороды хилые: мужики-то у нас, сам знаешь, всё больше одинокие. Так они у Степновых всё больше пасутся, потому что Витёк - не хапуга. Цены божеские. И огурчики маринует сам. Я ему один рецепт подсказал - закачаешься! А какие яблоки... - Бурханкин закатил глазки: - М-м-м!.. Должно быть, он слово знает: ни у кого этот сорт не прижился, только у них.

Франц передвинул стул, чтобы сидеть к рассказчику левым, лучше слышащим ухом:

- Не понял, ты про что?..

- Не слышал, Фима? Только что у нас в больнице по поводу отравления лежал фермер, - пояснил гость в полный голос. - Ребята ещё смеялись, жена, мол, чего-то подсыпала, аккурат, после годовщины свадьбы... Бурная была годовщина.

Игорь Максимильянович сразу ожил:

- Что, в самом деле отравила?..

- Да нет, - замахал ручками Бурханкин, - дружней их нет никого! Почти не расстаются. Столько лет - душа в душу!.. А по поводу отравы, это всё так, болтовня шутки ради. У нас ребята вообще могут его между собой Зуевичем с буквы "Х" назвать. Но не со зла же, всё так, ради шутки... Когда волновался, Егор Сергеевич повторял одни и те же слова. - Так вот я о чём тебе толкую, - начал горячиться он, досадуя на непонятливость Франца. В среду вдруг встречаю я Витька, тут у нас, на базарном пятачке. Разоделся, будто молодой да холостой!.. Крахмальная сорочка, пиджак, галстук... Идёт, будто юноша на свидание. Только седина межами в башке, как у бурундука. И видно, что, это... слаб, очень слаб! Взмок весь... Ну я, естественно, спросил: "Как драгоценное? От Александры выходной празднуешь?" - Шурка-то его два дня, как уехала. А он мне говорит: "Ты, Сергеич, - говорит, - по себе-то не суди. Лучше допивай быстрее, пока твоя не застукала".

Франц усмехнулся:

- Значит, торжественная встреча произошла у пивной бочки?

- Ну, а чего? - отозвался Бурханкин. - Моя-то на почте дежурила! А Витьку я так и сказал: "Злой ты стал после болезни! И шуток не понимаешь. Все же знают, что у тебя один свет в окне: Александра! Лучше пропусти кружечку с нами. Легче станет."

Франц посмотрел на опустевшие бутылки и не согласился:

- От бочкового пива лишь развезёт! В жару - только из холодильника!

- Ну вот, - подхватил Егор Сергеевич, - он мне так же и сказал. А сам, между прочим, - тут голос Бурханкина таинственно понизился, - сам-то на почту пошел, а не к ларьку, где баночным торгуют. А пиво-то у них - дрянь, моча! И трижды дороже... Ну мне, конечно, стало интересно, что там Витьку приспичило на почте. От дома-то его - путь неблизкий: кил?метра без малого три! Пёхом по жаре да после болезни... Что ему так припекло?.. Я и пошёл следом.