Татьяна Эльдарова: Свояченица

После очередного тычка в нос, наконец, вернулась традиционная реалистичная цветовая гамма. Рёв в ушах тоже закончился - быстро и незаметно. Луканенкова что-то беззвучно сказала, схватила клочок бумаги и написала крупно, как для полуслепой: "Главное - она жива!". Анна тупо кивнула, побрела к выходу, подворачивая ноги на высоких каблуках.

- Видит око, да зуб неймет! - монотонно повторяла она нараспев с разными интонациями, стараясь услышать самоё себя.

- Ань... перестань... - сквозь омут тишины дальним к ней пробился голос Алексея.

Она обернулась, поискала его глаза, обнаружила, снова потеряла.

- Вы кто? Ваши документы! - к ней подошел маленький форменный человечек "при исполнении".

Анну опередил Барский. Эксперт попытался заслонить своим стройным телом элегантную, поникшую, как позавчерашняя роза, женскую фигуру. Он сказал, отводя человечка в сторонку и что-то запихивая ему в плоский нагрудный карман, сразу же ощутимо раздувшийся:

- Оказываем медицинскую помощь пассажиру рейса Стамбул-Москва. - Тот мгновенно смылся... Барский подозвал Марью Павловну: - Насчет девочки свяжетесь со мной через два дня. Вот вам номер моего мобильного телефона... И вот что: побыстрее увозите их отсюда, - кивнул на Анну и бледного Алексея. - Хватит тут глаза мозолить... Сколько у вас на дорогу? Может, добавить?

- Значит, всё-таки, при деньгах? - язвительно констатировала Марья Павловна.

- На службе у меня всегда есть одно-два места, откуда я могу их достать. А у вас разве не так? - удивился Эксперт.

- Хрен с вами, гоните свою заначку. - не стала церемониться капитан Луканенкова. - Давайте, ребятки, выходите потихоньку. Я пошла тачку ловить...

Машин при выходе было навалом: только махни купюрой - любая на брюхе подползёт. Задача стояла другая: как уговорить Анну Арбузову сесть в ползающее а не летающее железо и покинуть аэропорт. Марья Павловна предоставила разрешать эту проблему Алексею...

Анна, к удивлению, артачиться не стала, согласилась быстро, при одном условии:

- Этого, - речь шла о Барском, - берём с собой! Где гарантии, что у него телефон завтра же не сменится?

- Гарантии - на плёнке, - ответил ей Эксперт, закашлявшись. - А сейчас мне необходимо вернуться домой. Я неважно себя чувствую...

- Сволочь ты, Николай Дмитриевич! - сказала Анна, пряча м(ку под маской равнодушия. Она выпрямилась и вновь приобрела вид светской дамы: Ничего, что - на "ты"? Дай тебе Бог хоть один раз испытать когда-нибудь то же, что чувствую я сейчас... Тогда ты станешь несоизмеримо богаче, чем теперь...

- Не надо так, Анна Андреевна! - попросил Барский. - Я же не предполагал, что они будут столь исполнительны из-за какой-то пары тысяч!..

- Такая цена моей Марусе? - холодно удивилась истукан-Анна. - А кто ещё должен был получить за её продажу? Ах да, - сообразила она, - конечно же Мыльников!

Эксперт, подавил новый приступ кашля и опять обратился с просьбой:

- Я понимаю, как вам сейчас трудно, но, тем не менее, не предпринимайте пока никаких поспешных решений... Через два дня, а может и раньше, даю вам слово, я узнаю, где будет находиться девочка. Постараюсь сделать всё возможное, чтобы вернуть её в страну. Хотя, - он, скрывая волнение, громко и противно проглотил слюну, - теперь это достаточно сложно.

- Только попробуй не вернуть... - Анна по-прежнему была безучастно-каменной, лишь упрямо выдергивала по-одному пальцы из рук Алексея, который давно уже тянул её на выход...

Вот наконец услужливо раздвинулись автоматические двери, выпуская их из недр аэропорта. Марья Павловна уже оседлала какого-то автомобилиста и подавала им знаки с переднего сиденья багровой "восьмерки".

- Едем ко мне, я позвонила коллеге Смыслову, заберём его по дороге.

- А к чему нам сейчас твой Смыслов? - Анна мечтала поскорее оказаться одна в замкнутом пространстве и завыть в голос...

- Мы должны показать ему дневник Бориса. Там - твоя реабилитация! Или хочешь всю жизнь проторчать на нелегальном положении?.. Потом, пора убрать с твоего пути Кофра. Он слишком значимая во всей этой истории фигура, чтобы - вот так, за здорово живёшь - оставить его в покое. А этот, думаешь, тебя в покое оставит, раз знает, что ты нашла дневники?..

- Мне всё равно... - бесцветно, тускло сказала Аня.

- Анька, не смей так говорить! - Марья Павловна повысила голос, пытаясь развернуться в кресле, запуталась в ремне безопасности, отстегнула его, получила выговор от водителя, зло покосилась, но комментировать не стала, лишь проигнорировала замечание и, встав на сиденье коленками, зашептала, чтобы он не слышал: - Возвращением Маруси будет заниматься Эксперт. Не слезем с него, пока не добьемся...