Карло Шефер - Кельтский круг

— Учи-учи, — устало прикрикнула на нее Ильдирим, — учи изо всех сил. Тогда станешь человеком, а не прокурором вроде меня. Учи, не порти свою жизнь.

Тойер обвел взглядом компанию. Они зашли в тупик, откуда, казалось, не было выхода. Рыдая, он поведал своей бывшей группе почти все (правда, умолчав про свою осечку с Хорнунг). Даже признался, что забросил своих медведей.

— Нет! — воскликнула немецкая турчанка. — Замолчи!

Но он все говорил и говорил, хотя и рассказывать было нечего. И вот теперь ему стало ужасно стыдно, он устал, но, странное дело, словно очистился, освободился душевно и физически.

— Вот как мы теперь поступим, — услышал он свой голос. — Честно говоря, с той записью в блокноте Хафнер меня поразил. Браво, Хафнер. Впрочем, у каждого из вас есть свои сильные стороны, в том числе у Бабетты. У меня их нет. Хотя записка нам сейчас не так уж нужна, а цели нашей парочки мы можем выяснить у Людевига. Потом мы с ними разберемся сами, без прикрытия. И все будет хорошо.

— Как же нам действовать дальше? — озадаченно переспросил Лейдиг. — Что будем делать?

— Поступим так, — ответил Тойер. — Прежде всего выясним, куда поехал Людевиг. В конце концов, он всегда вызывает специальное такси. Сам мне сказал, что всегда так поступает, я слышал своими ушами. И скорее всего, он не может высадиться где попало, чтобы там его подобрала Крис, наверняка у нее автомобиль не приспособлен для перевозки инвалидов. Да-да, интересно, куда он поехал. Я хочу это знать, и мы непременно узнаем. Обзвоним все таксопарки, спросим про сегодняшние вызовы. Речь идет о специально оборудованном микроавтобусе, так что уж это мы обязательно выясним. И поедем следом.

Во всей этой неопределенности и путанице предложение гаупткомиссара действительно было ясным и конкретным. Лица у всех прояснились. Хафнер даже приоткрыл рот.

Ильдирим напряженно размышляла.

— Мне очень не нравится одна вещь. Выходит, Кильманн выдала себя за домохозяйку, получившую травму, и сама явилась в полицию, чтобы дать свидетельские показания. Верно?

— Верно, — подтвердил Лейдиг. — Если бы она прямо указала на Плазму, то стала бы важной свидетельницей. С ней велась бы интенсивная работа. Но так рисковать она не хотела.

— Хорошо. Замечательно. Но зачем она вообще вызвалась в свидетели? Почему пошла на такой риск?

Тойер опасался этого вопроса, ведь сам он задавался им уже не раз и не находил ответа. Теперь вопрос возник снова. Он почувствовал, как почва уходит у него из-под ног, да и на лицах своих помощников не нашел подсказки.

— Хорошо, — проговорил он, немного помолчав. — Будем гоняться за Плазмой. Будь он неладен!

— Нет, мы не будем этого делать.

Штерн решительно расправил плечи.

УБИЙСТВО! АКТ УБИЙСТВА УКАЗЫВАЕТ НА ПЕРЕГРЕВ ОБСТАНОВКИ \ ТЫ \ КОТОРАЯ ЭТО СДЕЛАЛА \ ПОЩАДИ НАС И НЕ ЗАХОДИ ДАЛЬШЕ В СГУЩЕНИЕ ЗЛА \ ВЕДЬ ЗЛО ПОТОМ ОКОНЧАТЕЛЬНО СГУСТИТСЯ \ НЕ ВЫПУСТИТ ТЕБЯ \

УБИЙСТВО ПОВСЮДУ \

ПОМИЛОСЕРДСТВУЙ УБИЙЦА \

— Почему ты показала мне это только теперь?

— Раньше ведь все шло так, как ты хотел.

— Ты не рассказала мне ничего об этом парне и о том, что позволила себе самостоятельные действия. А вдруг тебя видели? Подумай сама — тот сумасшедший передал тебе записку, а ты умолчала об этом.

— Это чистый случай, Плазма просто шел мимо. Тогда меня осенило, и я решила использовать его как наживку. Если ты читаешь газеты, то согласишься со мной, что идея была удачная. Его все ищут. Так что записка ничего не изменила. Никто не обратил на это внимания, и знаешь почему?

— Нет, не знаю. Объясни. Сегодня ты сообщила мне много нового…

— Я была невидимой. Я вознеслась над миром. Сразу после этого я стала невидимой. Прямо сразу после выстрела. Я пришла к вокзалу и думала, что ничего не получится, но все оказалось просто. Холодок по коже, и все… Потом, когда приехала полиция, я подошла к ним и выступила как свидетельница…

— Что? Зачем? Ты с ума сошла?

— Успокойся, все произошло так, как ты говорил… Тут нет ничего земного, я чувствую в себе древнюю силу… во мне растет нечто тайное…

Он не нашелся, что возразить. Молчал, но не как скупой на слова мудрец, а как бессловесный, растерявшийся калека. Вчера днем он заснул, нога соскользнула с подножки и коснулась обогревателя. Результат — ожог размером с ладонь. Травму он не ощущал, боли не было, но повреждение давало о себе знать — его бросало то в жар, то в холод. Он был словно зверь, угодивший в капкан и еще не понимающий, что с ним. Теперь новая неприятность. Хотя… на что он, собственно, рассчитывал? Он потратил два года на то, чтобы сделать ее безумной. И вот она безумна. Каково ему теперь?