Хауэрд Энджел - Смерть выходит в свет

- Да, я знаю. Итак, пожар начался после вашего отъезда оттуда. Но вы оставили в восьмиугольнике свечи и лампы.

- Вероятно, Траск повалил их, когда проснулся, но пол там был выстлан толстыми досками. Сомневаюсь, чтобы он загорелся от опрокинутой свечи.

- Ладно, полагаю, самый легкий вопрос мы разрешили.

- А что, есть ещё и трудный?

- Трудность заключается в том, что мне не хочется вешать на вас дело. Я уж и так прикидывал, и эдак, но ничего не выходит. Без вас в этом нет никакого смысла. - Я вцепился в спинку койки. Лишь услышав, как лязгает рукоятка регулятора изголовья, я понял, что мои нервы на пределе, и придвинулся поближе к привинченному на высоте моей груди столику над койкой. - Вы с самого начала знали Дика Бернерса и Уэйна Траска?

- Конечно. Дик Бернерс был моим дядькой. Я его любил. Но Траска знал только в лицо и держался от него подальше. Не забывай, Бенни, я был ещё ребенком. Они казались мне великанами.

- Когда мы с вами впервые заговорили о Дике, вы ещё не знали, что он умер. Вы использовали глаголы в настоящем времени. Кто сообщил вам о его смерти?

- Не знаю. Наверное, кто-то на озере.

- Вы слышали, что Траск шантажировал Мэгги Маккорд её прошлым?

- А мне и невдомек, что у неё есть прошлое.

- В этом отношении вы не монополист, мистер Пэттен. Коротко говоря, Бернерс вытащил Траска из горящей лесопильни и заставил его прекратить вымогательство. Пока Дик был жив, Траск не шантажировал старуху. Бернерс любил Мэгги и показал её сыну, Джорджу, свою потаенную шахту. Джордж знал и о том, как Траск вытягивал из матери деньги. Он не был наделен богатым воображением, но понимал, что благодаря полученным от Бернерса и Траска сведениям не умрет от голода.

- Занятно, приятель. Только я не пойму, какое отношение все это имеет ко мне.

- Джордж кормился не только мелким воровством, но и шантажом. Он норовил пощипать одну парочку в усадьбе, но его спровадили.

- Ну и что? К делу, приятель.

- Думаю, он и вам докучал.

- Можешь думать, что тебе угодно, Бенни. Но если даже допустить, что это так, почему я не мог спровадить его, как та парочка в усадьбе? Или, по-твоему, мне не приходилось иметь дело с вымогателями?

- Вас выдала испанская зажигалка. Должно быть, Джордж спер её у вас во время одного из посещений. Я видел эту штуку в хижине Дика. Джордж копался в шахте, я понял это, когда увидел там свежие газеты и разорванные книги Дика, которые шли на растопку печи. Джордж попытался убить меня, но, когда я вернулся в хижину за своими пожитками, зажигалки там уже не было. Вряд ли в парке Алгонкин так уж много этих испанских вещиц. Все стало ясно, когда я увидел, что зажигалка вернулась к своему законному хозяину. Вы были в хижине, мистер Пэттен. Именно вы убили Джорджа.

- Перестань, Бенни. Неужто ты думаешь, что удар топором по голове единственный способ избавиться от вымогателя?

- То-то и оно, что этих способов сотни. Как только люди не избавляются от мерзавцев вроде Джорджа. Вот почему мне было так любопытно услышать от вас, что Джордж погиб от удара топором по голове.

- Если это ловушка, Бенни, то весьма и весьма жалкая.

- Никто не знал, как погиб Джордж. Это держали в строгой тайне.

Вы сами себя выдали, Норри. Я все никак не мог понять, откуда Лорке известно о Джордже. Оказывается, от вас. Не очень умно. Вы думали, что это знают все, что кровавые подробности - ни для кого не секрет. Вы заблуждались.

- Ни один канадский прокурор не станет преследовать меня, имея на руках такие слабые улики. Все это курам на смех, Бенни. Слишком ничтожно.

- Не сказал бы. Мотив у вас был. Интересно, как старейшины "Последнего храма" посмотрят на ваше увлечение сатанизмом? Как к этому отнесется сенатор?

- Куперман, речь идет об убийстве.

- Ага. При таких высоких ставках логичнее всего посмотреть на происходящее как на игру. У вас был выбор: либо заплатить Джорджу, либо послать его на высокую сосну. Тут их, слава богу, хватает. У Джорджа тоже был выбор: помалкивать или болтать. Заплатив Джорджу, вы получали тот же плачевный итог, как и в случае отказа платить: что бы вы ни сделали, Джордж все равно мог растрезвонить по свету, что великий вождь новой церкви принимал деятельное участие в групповых попытках оплодотворить девственницу чертовым семенем. Не думаю, что у Джорджа был бы недостаток в газетах, дерущихся за эту историю. И вам оставалось лишь одно: заставить его умолкнуть навеки.

- Ты выставляешь меня каким-то чудовищем, парень. Как будто совсем не знаешь меня.