При этих словах детектива Ицхак Шейгер, слушавший его с зачарованным видом, сделал какое-то неопределенное движение, словно попытался встать. Но так и остался сидеть неподвижно.
– Это ведь были вы, правда? – сказал Натаниэль. – Вы пришли за час до Ларисы, когда Шломо Меерович назначил вам встречу. Вы и убили его. Инспектор Ронен проверил, кому звонил Меерович из Димоны, когда договаривался о встрече. Он звонил в ваш офис. И разговаривал, согласно показаниям свидетельницы – матери Далии Меерович – с мужчиной. А кроме вас в офисе работают только женщины… Ицхак, – сказал он после паузы, – вы бы не хотели рассказать остальное самостоятельно? Честно говоря, у меня пересохло во рту. Я ведь не депутат и не актер. Так как же? Вы готовы мне помочь?
Шейгер промолчал. Лицо его казалось совершенно равнодушным. Он даже позволил себе сделать вид, что с трудом подавляет зевоту.
Натаниэль покачал головой.
– Хорошо, – сказал он. – Тогда еще несколько слов. Ицхак, два дня назад вы достаточно интенсивно перемещались по городу в поисках одного человека. Сначала вместе с Головлевой вы поехали к нему домой. Убедившись, что там его нет, отправились на работу. Не найдя его там, отправились в Холон, где живет его подруга. Что случилось? И, кстати говоря, к чему такая срочность?
Ицхак не ответил. Розовски перевел взгляд на Головлеву.
– Лариса, что послужило причиной вашей ссоры? На улице Мигдалей-Кнааним, возле дома 18? Насколько мне известно, вы приехали туда вместе. И вдруг повздорили. Да еще и так серьезно, что сами ушли, хлопнув дверью. Я имею в виду – дверцей машины. А? Что же до вас, – он повернулся к Шейгеру, – то вы остались. Вы поднялись на четвертый этаж, подошли к двери с номером 8 и позвонили. Звонили долго, но там никого не оказалось. После этого вы и отправились дальше – сначала в редакцию «Ежедневной почты», затем в Холон. Госпожа Головлева, так почему вы не сопровождали Ицхака в дальнейших поисках?
Головлева смотрела прямо перед собой, ее тонкие пальцы нервно теребили ремешок сумочки.
– Хотите, я выскажу предположение? – Натаниэль задумчиво посмотрел на нее. – Мне кажется, что вам было не по душе некое предложение, сделанное сообщником. И касалось это предложение свидетеля. Единственного, как полагал господин Шейгер, опасного свидетеля. Геннадия Гольдмана, человека, вставившего текст фальшивого гороскопа в газету. Верно?
Лариса еле заметно кивнула. При желании, можно было принять этот кивок всего лишь за нервное движение, а не за согласие, – Натаниэль с усмешкой сказал инспектору: – Представляешь, Ронен, его стремление найти свидетеля и заставить его замолчать было столь велико, что в Холоне он представился частным детективом. По имени Натаниэль Розовски, – он рассмеялся. Его никто не поддержал. – Черт возьми, я становлюсь популярным!
– Я не предполагала, что он замыслил убийство, – сказала вдруг Лариса Головлева. – И с этими гороскопами… – она покачала головой. – Боже, какой я была дурой!
– Насколько я понимаю, поначалу вы просто хотели позлить Мирьям, верно? – спросил Натаниэль. – Она всегда подтрунивала над вашими… как бы это сказать… суевериями. Так?
– Я придумала, будто астрологические прогнозы, касающиеся меня, всегда сбываются, – сказала Головлева. – Просто так… от скуки. Мирьям… – она мельком глянула на неподвижно сидящую родственницу. – Мирьям человек рациональный. А я нет. Вот я и хотела доказать ей… Ну, неважно. А однажды он предложил мне разыграть историю по-настоящему. И заодно поставить ее в неловкое положение.
– Он – это Ицхак Шейгер? – быстро спросил Розовски.
– Да.
– Он рассказал вам о возобновившихся отношениях между вашей родственницей и вашим бывшим мужем?
– Да.
– И предложил вам разыграть сценку с прогнозом, свиданием и так далее. Сказал, что Мирьям в это время наверняка будет у Мееровича – о том, что Далия уезжает в Европу он узнал от самого Мееровича?
– Вы же все знаете, – сказала Лариса безнадежно-усталым голосом. – Когда я пришла… вместе с ним…
– Как он объяснил вам наличие ключа от квартиры?
– Сказал, что нашел его у Мирьям в сумочке. Мы вошли… – она замолчала. – Словом, он сделал вид, что тоже поражен. Это сейчас я поняла… Ицхак предложил мне позвонить в полицию самой, а потом держаться той версии, которую мы придумали в порядке розыгрыша. Сказал, что адвокат все уладит. И я согласилась. Что мне еще оставалось делать? Я ведь сама сказала Мирьям, что у меня свидание вечером. Алиби у меня не было. Я не предполагала, что Шошана видела, как мы уезжали. Ицхак постарался сделать так, чтобы нас никто не видел. Теперь я понимаю, зачем.
Читать дальше