Даниэль Клугер - Непредсказанное убийство

– Думаю, она этого не захочет.

– Почему?

– Непростая ситуация, – Грузенберг покачал головой. – Очень непростая ситуация. Видите ли, как я уже говорил, за две недели до этого печального происшествия моя подзащитная подала прошение о представлении ей израильского гражданства. Она приехала по туристической визе навестить родственников. Уже здесь обратилась в консульский отдел нашего МИДа с просьбой о перемене статуса на репатриантский. По Закону о возвращении она имеет на это право – как дочь еврея.

– Да, я уже понял, но почему она не хочет обращаться в консульство?

– Потому что она не сочла нужным поставить русское консульство в известность о своем решении.

– Да, дела… – протянул Розовски. – Выходит, она теперь никто? В смысле, ничья?

– Вот именно. Российское подданство она уже потеряла, поскольку, фактически, нарушила закон, попросив о подданстве другого государства. А израильского еще не получила.

– Может, и не получит, – заметил Натаниэль.

– Надеюсь, что получит, – адвокат нахмурился. – Очень надеюсь. Хотя бы после того, как мы с вами докажем ее невиновность.

Розовски вернулся к столу, ничего не сказав на это. Перелистал зачем-то лежащие на краю бумаги, отбросил их в сторону.

– Хорошо, – наконец, сказал Розовски. – Вот мой совет. Офра! – крикнул он. И, когда девушка вошла в кабинет, распорядился: – Подготовь для господина Грузенберга бланк соглашения.

– Значит, вы принимаете мое предложение? – спросил адвокат.

– Я не слышал вашего предложения, – Натаниэль усмехнулся. – Но поскольку вы обратились ко мне за советом, вы, как я думаю, собираетесь ему последовать. А мой совет – обратитесь за помощью к частному детективу. Вы уже обратились. И я согласился вам помочь. Только, упаси Бог, вы вовсе не поручали мне расследовать убийство, понимаете? Строго говоря, частный детектив не может заниматься подобными вещами.

– Что же я вам поручаю? – недоуменно поинтересовался Грузенберг.

– Как это что? – в свою очередь, удивился Натаниэль. – Вам же необходимо разыскать женщину, звонившую в полицию в тот вечер, верно? Вы сами об этом говорили!

– Да, конечно! Конечно, я поручаю вам разыскать эту женщину.

– Прекрасно. За это я берусь. Пока Офра подготовит документ, мы можем обсудить размеры оплаты. Но я так и не понял, кто становится моим клиентом: вы, Головлева или ее родственники?

– Я.

Розовски покачал головой в некотором сомнении.

– Скажите, Цвика, ваша подзащитная знает о том, что вы собираетесь обратиться за помощью к частному детективу? – спросил он. – Вы поставили ее в известность?

– Конечно, это противоречит правилам, – ответил адвокат, – но нет, не поставил. Я заручился согласием тех самых людей, которые пригласили меня защищать эту женщину.

– А если она, по каким-либо причинам, не захочет иметь дело с частным сыском?

– Не вижу этих причин. Думаю, она сама понимает, что полиция куда больше заинтересована предъявить обвинение ей, чем разворачивать новое следствие на столь шатких основах, как эти, – он кивнул на протокол допроса. – Родственники ее колебались недолго.

– Кто они, кстати? – спросил Розовски. – Вы говорите: родственники. Кто именно?

– Двоюродная сестра Головлевой и ее муж, Мирьям и Ицхак Шейгер. Я поставил их в известность о том, что собираюсь обратиться к вам за помощью, – сказал Грузенберг. – Они о вас слышали. Я сказал, что постараюсь убедить вас заняться нашим делом. Собственно говоря, я и самой Головлевой сообщил бы об этом, но не хотел зря обнадеживать.

Стоявший у окна спиной к адвокату Натаниэль удивленно на него посмотрел.

– Что значит – зря обнадеживать? – спросил он.

– Видите ли, Натан, я ведь знал, что вы в отпуске, – адвокат засмеялся. – У меня не было никакой гарантии, что вы пожертвуете отдыхом.

Розовски улыбнулся.

– Вы называли хитрецом меня, – сказал он. – Но вы сами хитрец, Цвика. Я-то думал, что вы случайно позвонили мне домой.

– Каюсь. Но у меня не было другого выхода.

– Ну ладно, – Розовски отошел от окна, но сел не за стол, а во второе кресло для посетителей, напротив адвоката, по другую сторону журнального столика. – Перейдем к делу.

Адвокат мгновенно посерьезнел, подобрался. Взгляд его стал цепким и сосредоточенным.

– Во-первых, вы ничего не рассказали о результатах обыска. Разве полиция не проводила обыск в квартире Мееровича?

– Разумеется, проводила.

– У вас, случайно, нет полицейского протокола?