Марина Серова - Не так страшен босс...

– А камни действительно высокого качества?

– Да, но, уверяю вас, тут нет ни малейшей почвы для мотива. Во-первых, какого бы качества ни были камни, они оцениваются в денежных знаках, и стоимость камней, переданных Ахмерову, адекватна стоимости заказанного оборудования. Мой муж был опытным бизнесменом, уверяю вас. Во-вторых, существуют определенные правила... и если бы узнали, что Ахмеров так поступил, то есть взял деньги и намеренно не выполнил заказ, его бы наказали свои же. Поэтому я и говорю, что здесь почвы для мотива нет. Скорее даже наоборот, Ахмеров был заинтересован в Борисе. Ведь теперь ему придется вернуть эти камни. Впрочем... в самом деле, что это я! Ведь дядя Миша продолжает работу... Да, разумеется... Жизнь идет своим чередом. Дядя Миша убедил меня, что, несмотря на смерть Бориса, казино нужно открывать, что все почти готово, что это выгодный проект...

– А вы знаете, что он проворачивает разные интересные комбинации, торгуя антиквариатом под прикрытием вашей фирмы?

Задавая свой вопрос, я рассчитывала удивить Ольгу, но мои слова не произвели на нее большого впечатления. Она всего лишь минуту помолчала, как бы задумавшись, но потом совершенно спокойно ответила:

– Да, я давно догадывалась об этом. Борис почти не интересовался магазином, он довольно удачно играл на бирже, и это полностью занимало его.

– А вы? Ведь магазин – ваша собственность, неужели вам было все равно?

– Я... видите ли... дядя Миша...

Ольга снова закурила сигарету и какое-то время молчала.

– Боюсь, что не только я догадывалась о его тайнах, но и он догадывался о моих, – наконец проговорила она с горькой улыбкой. – У него везде глаза и уши, охрана – его люди, поэтому он мог знать все буквально о каждом моем шаге. Он никогда не давал мне понять, что догадывается о чем-то, и даже не намекал, да и сама я за это время, как вы верно подметили, научилась уходить от его бдительных охранников, но, думаю, что-то такое он все-таки подозревает. А может, даже знает.

– Но если он никогда даже не намекал вам об этом, почему вы решили, что он знает?

– Как вам сказать?.. Разные мелочи... детали... Например, когда мы в его присутствии ссорились с мужем – а вообще ссорились мы, кстати говоря, нечасто, – он всегда так активно защищал меня... слишком активно... как бы напоказ. Как бы говорил: вот видишь, я не выдаю тебя, и ты меня не выдавай. Так мы и жили. Я хранила его тайну, а он хранил мою.

– Сколько тайн!

– Да... Вообще, это... страшный человек. Он может сделать... что угодно.

Сигарета в руке Ольги задрожала, но и тут я была на все сто процентов уверена, что это «что угодно» относилось не к ней самой. Было очевидно, что она переживает за свою подругу, которая в любой момент может погибнуть в нечаянной автокатастрофе или просто пропасть без вести, если вдруг что-то не понравится «дяде Мише».

– А вы не думаете, что это он... – осторожно начала я.

– Заказал Бориса? Я думала об этом, но, как вы сказали, здесь нужен мотив, а его-то как раз и нет.

– А магазин?

– Пустяки! Что он сможет взять там? Все равно основная часть денег по сделкам остается в магазине, ведь все оформляется официально. Ну украдет тысячу-другую, спустит там, у своих шлюх, – велика беда. Даже если бы Борис узнал об этом, думаю, он даже не рассердился бы. Этот магазин не играет существенной роли. Разве что как помещение для казино он был полезен, а так...

Слушая Ольгу, я подумала, что она все-таки не очень хорошо представляет себе реальное положение вещей. Судя по тому, что я узнала у старушки, продавшей икону, и у общительного дядечки с мебелью из карельской березы, эта «тысяча-другая» иногда выливалась в 50% от суммы сделки. И еще неизвестно, как бы отреагировал Борис Буровой, если бы узнал, что уважаемый родственник дурит его наполовину и при покупке, и при продаже.

– Но если бы у Рабиновича имелась достаточно веская причина, вы считаете, что он смог бы заказать вашего мужа?

– Смог бы, – глухо ответила Ольга. – И кстати, вы вот говорите, что это я заказала Бориса, но если бы это сделала я, то нашла бы гораздо более простой и эффективный способ и уж, конечно, не стала бы так театрально обставлять все это и привлекать к этому столько внимания. Я постаралась бы сделать так, что никто вообще не подумал бы, что это убийство. И если бы я захотела... я имела такую возможность. А уж дядя Миша и подавно. Так что вы не там ищете, мадемуазель сыщик. Все, кто был близок Борису, были заинтересованы в нем и не желали ему зла.