Марина Серова - Не так страшен босс...

– А выполняет Дохлый?

– Его люди. Потом, сами жертвы в основном контингент асоциальный. Воры самого низкого пошиба, бомжи...

– А способ убийства?

– Как правило, ножевые ранения.

– В области горла?

– Н-нет... Подожди-ка... Ты что, думаешь...

– Я не думаю, Киря, я знаю. Того бомжа в подворотне зарезали люди Дохлого. Информация точная. А Дохлый выполнял поручение Ахмерова, искал собаку. Собака Ахмерова по непонятным причинам сдохла, и вместо нее кое-кто попытался предъявить другую, а именно – ни в чем не повинную таксу той несчастной старушки. Когда подмена была обнаружена, этот «кое-кто» был зверским образом зарезан. А заодно и собака.

– Но зачем?! На кой черт далась кому-то собака?

– Этот вопрос я задаю себе с самого начала расследования. Но ответа пока не нахожу. Может, потрясешь еще раз Ахмерова? Он утверждает, что к убийству Бурового не причастен, а ведь способы, на удивление, похожие. Если не сказать – одинаковые. Если окажется, что и бомжа, и Бурового зарезал один и тот же человек, я, например, не удивлюсь.

– Может быть, может быть...

– А теперь вот какой вопрос: к этому Дохлому, к нему можно как-нибудь подобраться поближе?

– Жить надоело?

– Очень надо, Киря. Обещаю действовать предельно осторожно.

– Обещаешь ты... Знаю я твои обещания. Вечно на рожон лезешь.

– А вдруг я убийцу найду? Что плохого? Ты же себе раскрытие запишешь.

– Угу... убийцу она найдет... Еще неизвестно, кто кого первым найдет. Ты его или он тебя.

– Ладно, не сгущай краски. Ты мне только намекни, где Дохлый тусуется, а там уж я сориентируюсь.

– Где он сам тусуется, даже я не знаю. Знаю, что в кабак один часто заходит. «Космос», знаешь такой?

Этот ресторан был мне хорошо известен. Находился он в одном из старых районов города и название свое сохранил еще с советских времен. Ресторан несколько раз перестраивался, менял интерьер, но название его оставалось неизменным.

«Космос» не входил в число элитных заведений нашего города и имел не очень хорошую репутацию. Частенько там случались драки и прочие «инциденты». Но для авторитета, контролирующего бомжей, место было подходящим.

– Только ты особенно не светись там, – инструктировал меня Киря. – Поздно не приходи. А то еще нарвешься на какую-нибудь... неприятность.

– Слушаюсь, товарищ командир.

– Таня, я не шучу. Дохлый – тот еще тип. Он может сделать все, что угодно, и он не оставляет следов. Прошу тебя – не лезь на рожон.

– Да я и не собираюсь лезть никуда. Не понимаю, с чего это ты всполошился. Что мне жизнь, что ли, не мила? Просто съезжу, посмотрю...

– Ну, ладно, – кажется, не очень поверив мне, сказал Киря. – Я тебя предупредил.

На этом наша беседа закончилась, и я поехала к старушке, у которой господин Рабинович недавно купил икону.

Старушка жила в небольшом домишке в частном секторе. При взгляде на этот дом сразу становилось понятно, что старушка в золоте не купалась. Хлипкий деревянный заборчик, покосившиеся стены... Не было никакого сомнения, что старушка продала икону от нужды.

Я постучала в калитку, но никто не ответил. И мне еще долго пришлось стучать и в калитку, и в окна, пока наконец я смогла уловить в этом доме признаки жизни.

– Вам кого? – испуганно глядя на меня, спросила пожилая женщина, открывшая калитку.

– Здравствуйте! Вы не пугайтесь, пожалуйста. Мой отец коллекционирует старые иконы. Я слышала, что вы продаете, вот решила заехать, посмотреть...

– Продали, продали уже, – сказала старушка, с подозрением глядя на меня.

– Правда? Как жаль! А за сколько, если не секрет? Может быть, мы предложили бы больше...

– Нет, продали. Продали уже, – как попугай повторяла старушка. – Хорошо продали, выгодно. И человек такой солидный, поговорил со мной, все объяснил. И условие составили. Там я и расписалась, что продаю, мол.

– Так, значит, цена вас устроила?

– Да. Хорошо продали, выгодно, – тут старушка назвала сумму, почти в два раза меньшую, чем та, что значилась в сфотографированном мной договоре.

– Минуточку... Как вы сказали? – переспросила я, думая, что, может быть, старушка ошиблась.

Но она снова назвала ту же цену.

– А договор у вас сохранился?

– Нету. А для чего он мне?

Интересное получалось кино. Это значит, Рабинович, купив у старушки икону за одну цену, официально провел ее по другой. И, кажется, я догадываюсь, в чей карман пошла разница. Ведь официально покупателем является магазин, то есть Буровой. А Рабинович только договаривается. И нельзя не отметить, что в данном случае он договорился очень ловко.