Эльвира Барякина - Рыба в чайнике

— Вы что, нам бойкот решили устроить? — спросила она «фиников» после того, как он удалился на безопасное расстояние.

Поручик хотел что-то сказать, но передумал.

— Это мой очень важный клиент, — неуклюже соврала Лиля. — Уж будьте с ним повежливей. Мы скоро уйдем, и тогда можете крыситься сколько угодно.

Тут Борис не выдержал:

— Иуда ты! — сказал он с выражением. — Продалась за иномарку, а теперь подлизываешься?

— Ну чего ты, Борь… — отрешенно произнес Поручик. — Мне уже все равно…

— Да?! А мне нет!

В этот момент Марко вернулся.

— Ваш джин-тоник, мадам!

Он вытащил из нагрудного кармана пачку сигарет и предложил «финикам»:

— Будете?

Но Поручик только презрительно дернул бровью.

— Курить — здоровью вредить!

Из чувства протеста Лиле тут же захотелось чуть-чуть повредить своему здоровью.

— А я буду!

Поручик и Борис переглянулись: тлетворное влияние хахаля было налицо.

— А ты вообще кто такой?! — угрожающе начал Борис. Чаша его терпения переполнилась, и ему хотелось нарваться на драку.

Ржевский испуганно схватил его за локоть.

— Борь, не надо…

— Нет, я хочу знать, какого черта он здесь выпендривается?!

Марко накрыл ладонью Лилину руку.

— Ты не отойдешь на секундочку? Молодым людям хочется разобраться в ситуации.

Она вскочила. Губы у нее дрожали.

— «Финики», вам что, мало вытрезвителя?

Но Борис ее перебил:

— Молчи, женщина!

Лиля развернулась и выбежала в вестибюль.

— Ну?! — саркастически спросил Борис.

Марко достал блокнот и ручку и что-то быстро написал на вырванном листочке.

— Держите. Если вы так заботитесь о своем здоровье, начните со здоровья психического. Это телефон психолога. Он мой приятель, очень хороший специалист.

Борис побагровел.

— Ты чего, такой крутой, что ли?

Но в этот момент кровавая сцена была предотвращена появлением Лили в сопровождении охраны.

— Уберите этих двух с моей вечеринки! — произнесла она срывающимся голосом.

Завидев охранников, Поручик вскочил.

— Мы сами уйдем из этого места!

— Э, телефончик забыли! — напомнил Марко, но «финики» проигнорировали его слова.

— Мы еще с тобой разберемся! — злобно сказал Борис на прощание.

Лиля в негодовании фыркнула:

— Тоже мне, мститель в маске!

Она опустилась на стул рядом с Марко и посмотрела ему в глаза.

— Ох, я так испугалась! Никак не ожидала от них такого!

— Этот красавчик что, ухаживал за тобой?

— Борис? Бог с тобой! Это Поручик за мной бегал, а Борька-то — так, бесплатное приложение.

Марко улыбнулся.

— Пойдем наверх, а то тебя наверняка уже потеряли.

Было пять часов утра, но Лиля совсем не ощущала усталости, хотя они всю ночь веселились, как могли.

Когда программа была окончена, Пушкин вытащил всех на сцену танцевать что-то безумное и эротическое и сам принялся приставать к своей Таньке.

Но Лиля не могла дождаться «медляка». Марко должен был пригласить ее на танец! Она просто чувствовала это! И когда наконец ди-джеи поставили «Frozen» Мадонны, сердце у нее ухнулось с высоты куда-то вниз. Она взглянула на Марко, который что-то обсуждал с Пушкиным, обмахивающимся меню. Димка тоже перехватил ее взгляд и тут же ухмыльнулся от уха до уха. Он-то уж все понимал, будьте спокойны!

Марко подошел к ней, вывел на середину зала и обнял. Двигался он удивительно легко, над головой кружились блики зеркального шара… Лиля чувствовала себя самой счастливой на свете.

— О чем думаешь? — спросил Марко совсем тихо.

Она быстро подняла взгляд.

— О тебе… А ты?

Марко ничего не ответил, а просто прижал ее к себе. Но тут вся интимность была прервана Жанной, которую Лиля попросила собрать одежду из «Моники».

— Кажется, кто-то кофточку спер!

Лиля остановилась и в испуге посмотрела на нее.

— Как спер?!

— Не знаю… Нет и все.

— Черт! Ведь она наверняка стоит как самолет!

Проверка показала, что исчезла белый джемпер. Оставшиеся Лилины модели были брошены на поиски пропажи. Но ее нигде не оказалось: ни в гримерке, ни за сценой, ни в других менее вероятных местах.

Лиле стало плохо. Марко уезжает утром, а она вместо того, чтобы решать главные вопросы своей жизни, ищет какую-то проклятущую кофту!

Народу в клубе осталось совсем мало. Стрелки больших настенных часов показывали семь. В восемь Лиля обещала доставить коллекцию в «Монику» целой и невредимой.

Она уже раздумывала о том, что, скорее всего, ей будет не на что справлять Новый год, так как все деньги придется выкладывать за спертую вещь, как вдруг эта вещь вошла в зал.