Чингиз Абдуллаев - Альтернатива для грешников

Если честно признаться, я ее и не любил. Просто в последние часы нас сблизила наша общая беда, и она вдруг стала для меня самым близким человеком. А я должен был ее защитить.

— Уже подъезжаем, — сказал начальник поезда. Я дал ему один пистолет.

— Будешь стоять здесь, — строго сказал я ему, — и никого, кроме милиции, не пускай. Если полезут, начни стрелять. Скажи, тебе разрешил старший лейтенант Никита Шувалов. Ты меня понял? Старший лейтенант Никита Шувалов, — повторил я, чтобы он запомнил мое имя. Громко повторил, чтобы и остальные запомнили.

Теперь я точно знал, чего хочу. Теперь я знал, что мне нужно возвращаться в Москву. Остановить меня уже было нельзя. Меня можно было убить.

И то разорвав на мелкие кусочки, которые тоже будут цеплять горло гадов, устроивших мне такой Судный день. Я поднял сумку и пошел по коридору.

Испуганный начальник поезда и ничего не понимавший проводник смотрели, как я ухожу. Я спрыгнул через минуту, когда поезд уже подходил к какой-то станции. На часах было четыре часа. Начинался вторник. Может, он будет не таким тяжелым, как понедельник? Впрочем, мне уже было все равно.

В кабинете Горохова уже второй час шло совещание. Но это было специфическое, очень закрытое и очень напряженное совещание. Они сидели втроем.

Сам хозяин кабинета, начальник МУРа и подполковник Звягинцев. Больше никому в этом здании Горохов теперь не доверял. Они обсуждали только один вопрос: какие меры следует предпринять, чтобы обезопасить оставшихся сотрудников Звягинцева, раскрыть уже совершенные преступления и выявить подлеца, оказавшегося в группе Звягинцева? Остальные офицеры этой группы сидели в приемной, никуда не отлучаясь. Горохов приказал оцепить приемную и никого из нее не выпускать. Это были самые напряженные часы в его жизни.

— Утром во всех газетах появятся статьи, — объяснял Горохов своим собеседникам, — и мы пока не знаем, в чью пользу. Либо это будут статьи о подлеце Липатове, у которого были огромные счета в зарубежных банках и который через Скрибенко был связан с бандитами и рецидивистами, а покрывал их полковник Горохов. Либо это будут статьи о попытках части руководства ФСБ и МВД, действующей по прямому заказу, подставить руководство Кабинета Министров, чтобы свалить премьера. Может получиться так, что вообще будут напечатаны обе статьи.

А может, и ни одной. Но при любом варианте они уберут Баркова. Мы должны взять его до тех пор, пока кто-то не сообщит им, что мы знаем фамилию человека, отдавшего приказ замести следы в квартире на Усачева. У нас в запасе всего несколько часов.

— Но как ты предлагаешь забрать этого Баркова? Поехать к нему домой? — спрашивал Звягинцев. — Ты же понимаешь, что он сейчас в здании ФСБ и тоже не спит этой ночью. Как мы его оттуда вытащим? Возьмем штурмом здание ФСБ?

— А как вы вытащили оттуда майора Шурыгина? — спросил Краюхин.

— Обманом, — честно сказал Звягинцев, — настоящим примитивным обманом.

Заслуга исключительно принадлежит Никите Шувалову, который и выманил Шурыгина.

— Второй час заседаем, — недовольно проворчал Краюхин, — и ничего определенного. А этот гад сидит в приемной и над нами потешается.

— Может, мы еще раз пленку послушаем, — предложил Горохов, — может, Михалыч найдет какие-нибудь неточности.

— Сначала нужно решить, что делать, — пробормотал Звягинцев, — а если будет самый худший вариант?

— Сколько лет я тебя знаю, а ты все никак не избавишься от этой привычки, — проворчал Горохов, — всегда исходить из худшего.

— А зачем исходить из лучшего? — пожал плечами Звягинцев. — Всегда нужно предполагать худшее, так я и ребят своих учу. Поэтому я и предполагаю, что завтра произойдет самое худшее. Утром станет известно, что ты. Стае, связан с бандитами и взяточниками. А я или садист-убийца, или твой пособник. Ну это уже зависит от их фантазии. Будешь бегать оправдываться? Говорить всем, что не верблюд? Ты видел, как сегодня тебя встретили здесь, рядом с твоим родным местом работы, где было несколько сот вооруженных офицеров. А что будет, когда ты окажешься в другом месте? Тебя убьют и все на тебя же свалят.

— Тогда предлагай варианты, — разозлился Горохов, — или давай возьмем автоматы и пойдем брать штурмом здание ФСБ.

— Надеюсь, вы шутите, — пожал плечами Краюхин, — из-за одного Баркова такой шум. У вас ведь есть доказательства вины Шурыгина. Теперь предъявите вашу записную книжку, изъятую у Липатова.