Чингиз Абдуллаев - Альтернатива для грешников

— Черт с вами. Сидите здесь, раз вам так нравится. Теперь мы все равно не уснем, пока не разберемся, что происходит.

Когда до назначенного времени оставалось около Двадцати минут, Александр Никитич покинул кабинет и сел в свой автомобиль. Впереди, как обычно, сидели водитель и помощник, выполнявший и функции телохранителя. Заместитель министра назвал адрес.

— Это там, где мы были сегодня утром? — вспомнил водитель.

— Много болтаешь, — разозлился генерал. Весь путь прошел в молчании.

Когда генерал вышел и, тяжело ступая, скрылся в подъезде, водитель посмотрел на помощника и пожал плечами.

— Чего-то нервный он стал в последнее время, все суетится, бегает.

Министром, наверно, хочет стать.

Помощник кивнул и сплюнул сквозь окно. Александр Никитич, тяжело дыша, вошел в квартиру. Открывший ему дверь молодой человек не был ему знаком.

— У меня назначена встреча, — сказал генерал. Молодой человек пропустил его в комнату и, ни слова не говоря, запер дверь. Генерал сидел за столом, нетерпеливо поглядывая на часы. Через двадцать минут появился его обычный собеседник.

— Меня задержали, — отрывисто бросил он вместо извинения, проходя к столу. Он был не в настроении.

— Вы уже знаете, что случилось? — спросил он.

— Все, что случилось в городе, я знаю, — гордо ответил заместитель министра, — я полдня провел в ГУВД.

— Ничего вы не знаете, — выдохнул его неприятный собеседник, — эта группа Звягинцева — сущее наказание. Мы думали, что после смерти Скрибенко и Липатова все можно как-то восстановить, но ваши офицеры начали совать нос не в свои дела. Они даже приехали на дачу Липатова и украли там записную книжку.

Генерал достал носовой платок, вытирая лицо.

— После этого они легко вычислили, кто из сотрудников ФСБ приезжал к Метелиной. И поехали к этому сотруднику. Обманом они выманили его из ФСБ и подло убили. Это был майор Шурыгин. Потом они застрелили еще одного прохожего, пытавшегося им помешать, и сбежали. Майор, правда, оказал сопротивление и сумел ликвидировать одного из офицеров. Капитана Петрашку.

— У меня другие сведения, — осторожно сказал генерал. — На Ленинградском проспекте была перестрелка. Там случайно убили майора, но один из нападавших был убит. А тело Петрашку и машина были найдены совсем в другом месте.

Холодный взгляд собеседника остановил его.

— Я вам излагаю нашу точку зрения, генерал, — жестко сказал молодой человек, — это не моя личная точка зрения, это наша точка зрения.

— Понимаю, — испуганно сказал генерал.

— Горохов, за которым вы обязаны были проследить, попал в больницу, и теперь вся наша операция полетела к черту. Теперь наша задача, не исключая линии Скрибенко и Липатова, сделать виноватыми сотрудников группы Звягинцева.

Они столько за день натворили, что на них можно навешать всех собак. Сначала выбросили в окно Скрибенко, потом перебили всю группу Коробкова, сделали незаконный обыск в квартире Скрибенко, утаили фотографии от следствия. И наконец убили майора ФСБ и раненного ими члена преступной группировки Коробкова. По-моему, вполне достаточно, чтобы возбудить против них громкое дело.

— Раненого тоже они убили? — рискнул спросить генерал. Молодой человек посмотрел ему в глаза.

— Вам что-то не нравится?

— Они будут все отрицать.

— Если останутся в живых, — усмехнулся молодой человек, — а я надеюсь, что до завтра некоторые из них не доживут. Они нам мешают. Прокуратура уже обнаружила, что Липатов умер не своей смертью, и теперь может найти и некоторые другие факты. Завтра газета напечатает банковские счета Липатова в Швейцарии и Германии. Этого достаточно, чтобы окончательно его скомпрометировать. Если бы не группа Звягинцева, мы все бы быстро исправили. Вы понимаете, как они нам мешают.

— Я приказал найти фотографии и приобщить их к делу, — сообщил генерал.

— Звягинцев сегодня ничего о них не сказал, когда докладывал Панкратову.

— Это уже не имеет никакого значения. Горохов вышел из игры, попав в больницу. Эта авария ему здорово помогла. Он как будто нарочно попал в больницу. Вам не кажется, генерал, что против нас кто-то действует?

— Нет, — покачал головой генерал, — мне ничего не кажется.

— У нас мало времени, генерал, — напомнил молодой человек, — в любом случае вы должны решать проблему полковника Горохова. Президент болен. Все может поменяться в любой момент. Нам нужно, чтобы вы действовали решительнее.