Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль

Через пять минут она уплетала горячую яичницу, закусывая рыбой и сыром, которые он достал из холодильника. Глядя, как она жадно ест, он усмехался. Она пока не могла увидеть в его насмешливом, чуть пьяном взгляде того вожделения, которое сразу же выдает настроение мужчины, — Выпить хочешь? — спросил он.

Она кивнула, и он достал бутылку водки, усаживаясь напротив. Она посмотрела на него изумленным взглядом.

— Я не пью спиртного, — прошептала девушка, — я хотела воды.

— Может, ты еще и не куришь? — спросил хозяин квартиры. — Если окажется, что ты еще и девственница, я поверю в чудо. Ладно, вот тебе вода.

Повернись. Там за твоей спиной стоит бутылка с кипяченой водой.

Девушка повернулась и взяла бутылку.

— Спасибо, — благодарно сказала она.

— Хочешь посмотреть мои рисунки? — вдруг спросил он.

— А вы художник? — значит, она правильно почувствовала этот запах краски. Значит, он действительно был художником.

— Немного, — улыбнулся хозяин дома, — тебя как зовут?

— Ирада.

— Я так и подумал, что ты не русская. А меня Савелием.

— У вас есть телефон? — решилась девушка.

— Зачем тебе?

— Мне нужно позвонить в адресное бюро.

— В коридоре, — показал он на столик. — Ты знаешь полное имя того, кого ищешь?

— Нет, — растерялась девушка, — только имя и фамилию.

— Тогда адреса не дадут, — сказал Савелий. Она задумалась.

— Можно я позвоню в Стамбул? — нерешительно спросила она.

— Куда? — изумился художник.

— В Стамбул, в Турцию. Я скажу, чтобы разговор оплатила Другая сторона, — торопливо добавила Ирада.

— Тогда звони, — удивился художник еще больше. Она вскочила и побежала в коридор. Начала быстро набирать номер. Она хорошо помнила и код страны, и код города. Трижды набор срывался. Он вышел в коридор и смотрел на нее. Девушка нервничала, хмурилась, волосы падали на лоб. Наконец с четвертого раза она попала.

— Здравствуй, тетя, — закричала Ирада.

— Вай, Ирада, — заплакала тетя. — Где ты находишься, откуда звонишь?

Все твои родные с ума сходят.

— Я у знакомых, — она говорила по-чеченски, и хозяин дома ничего не понимал, — у меня мало времени, тетя. Пусть разговор будет за ваш счет, вы его оплатите. Только быстрее.

— Как мы его оплатим, — удивилась тетя, — ты ведь сама к нам позвонила.

— У меня мало времени, тетя, — крикнула девушка, — вышлите мне триста долларов на предъявителя. Хотя нет, без паспорта мне их не дадут.

— Твой дядя Адалят сейчас в Москве. Он полетел к твоему раненому отцу.

Где ты находишься? Что мне им сказать?

— У друзей, — торопливо сказала девушка, — я тебя прошу, тетя, найди справочник отца.

— Какой справочник?

— Такую желтую книжку.

— Он забрал ее с собой. Что сказать Адаляту? Девушка закусила губу. Она чуть не плакала. Потом вдруг решилась.

— Позвони ему, — сказала девушка, — пусть он найдет Стольникова. Запиши — Стольникова. И пусть приедет вместе с ним за мной. Но только вдвоем. Чтобы они никого больше не брали. Ты понимаешь, тетя, никого!

— Да-да, все понимаю. Ты где?

— Который сейчас час? — спросила девушка у хозяина квартиры по-русски, — Половина четвертого утра, — посмотрел он на часы.

— В пять часов утра я жду их у станции метро «Новогиреево». Запиши название — метро «Новогиреево», — она сказала по буквам, — не перепутай, тетя.

Позвони им.

— Ты сама можешь им позвонить, — вдруг сказала тетя, — я могу дать тебе телефон.

— Да, — согласилась девушка и вдруг вспомнила о человеке, оказавшемся предателем. А вдруг он будет там рядом с другими? — Нет! — крикнула она. — Звони ты сама. И скажи, чтобы они ничего и никому не рассказывали. Ты меня понимаешь?

— Понимаю.

— Какой у них телефон в Москве?

— Сейчас, сейчас, — заторопилась тетя и через минуту продиктовала номер. Ирада закрыла глаза, запоминая.

— До свидания, — сказала она и положила трубку. Потом взглянула на художника. Поправила волосы. Майка после горячей еды и нервного разговора прилипла к телу. Под ней отчетливо проступали ее груди.

— Спасибо вам, — сказала она хозяину дома. — Так ты не хочешь посмотреть мои рисунки? — иронически просил он.

— Да-да, конечно, — сказала девушка, решив, что можно задержаться еще на полчаса. В конце концов, он был так любезен с нею.

Художник повел ее в комнату. Повсюду висели его рисунки.

В основном они были эротического плана, и девушка сильно смутилась, даже покраснела. Но один рисунок ей понравился. Это были наброски линий переплетенных тел мужчины и женщины. Она замерла около рисунка, когда вдруг почувствовала, как он встал за ее спиной.