Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль

— Вы хотите их продать? — переспросил он сдавленным голосом.

— Да, — сказала девушка, — мне нужны деньги, — Конечно, — кивнул Сыроежкин и вдруг испугался. — А они не краденые?

— Нет, — сказала девушка, снимая часы, — они совсем новые. Вот здесь еще сохранилась контрольная, полоса. Я их почти не носила. Отец привез мне из Швейцарии…

— Из Швейцарии? — выдохнул Сыроежкин. Он вдруг нахмурился. Вполне возможно, что это аферистка, а он ошибается. Нужно все проверить.

— Давайте сделаем так, — предложил он. — Вы пройдите в ту комнату и подождите, а я позвоню своему другу. Он приедет и оценит эти часы. Вы согласны?

— Нет, — испугалась девушка, решившая, что ее хотят обмануть, — я не могу ждать.

Сыроежкин покачал головой. Так и есть. Его хотели обмануть, подсунуть подделку, нашли дурачка. Но, с другой стороны, часы смотрелись так натурально.

И девушка на обычных аферисток не похожа. Что же ему делать?

— Может, тогда вы подождете в кафе напротив, — вдруг предложил он, — там много народу. Если вы мне не доверяете, подождите там.

— Хорошо, — согласилась она, — но меня не пустят в кафе. У меня нет денег.

Сыроежкин посмотрел на часы. Ну не мог он ошибиться. Это были настоящие, золотые часы. Но, с другой стороны, у девушки, которая носила их на руке, не было денег, чтобы зайти в обычное кафе. Черт с ним, подумал он, можно рискнуть.

— Вот вам деньги, — он протянул ей пятьдесят тысяч. — Возьмите их и подождите меня в кафе. А Девушка взяла деньги и вдруг сказала с достоинством:

— Можете потом вычесть их из стоимости часов.

— Да-да, — кивнул Сыроежкин, — только никуда не уходите.

Он вернул часы девушке и дрожащими руками начал натягивать пиджак. Если это настоящие золотые часы «Картье», он может стать богатым человеком. А что, если девушка уже ушла? Он бросился к окну. Нет, она пошла в кафе. Сыроежкин вздохнул и, надев пиджак, выбежал из магазина.

Она успела выпить чашку кофе и съесть маленький бутерброд, когда вернулся Сыроежкин. Он вернулся не один, с ним был какой-то старик с всклокоченной седой бородой и взъерошенными волосами. Старик прошел прямо в кафе, сел напротив Девушки. Сыроежкин, затаив дыхание, стоял за его спиной.

Старик молча кивнул Ираде, протянул руку, сам снял часы и внимательно посмотрел на них. Потом поднял глаза на девушку, снова посмотрел на часы и снова на девушку. И очень тихо спросил:

— Откуда у вас эти часы, дорогая?

Сыроежкин чуть не упал от радости. Значит, он был прав. Значит, это настоящий «Картье». Он судорожно вздохнул и плюхнулся на соседний стул. Он не зря привел с собой Наума Киршбаума. Это был один из старейших ювелиров Москвы.

И к тому же друг его покойного отца. Старик внимательно рассматривал часы. Он любовался ими, как любуются затейливой игрушкой. Потом вздохнул и честно сказал:

— Леша, я не видел такой работы никогда в своей жизни. Это шедевр, Леша, и ты должен это знать. Сколько вы хотите за свои часы, дорогая? — спросил он у девушки.

— Сто, — сказала она и, заметив недоумение на лице старика, поправилась:

— Двести.

— Что двести? — спросил изумленный Наум..

— Двести долларов, — сказала девушка. Старик посмотрел на нее, потом на часы. Потом снова на нее.

— Леша, — сказал он, — ты должен дать этой девочке пять тысяч долларов.

— Сколько? — Сыроежкин чуть не упал со стула. — Леша, — повторил старик, — ты должен дать ей пяти; тысяч долларов. И две тысячи мне за экспертизу. Десять процентов. Эти часы стоят никак не меньше двадцати. Значит, ты все равно будешь в очень большом выигрыше.

— Но у меня нет таких денег.

— Леша, — в третий раз сказал старик, — мне восемьдесят лет. И я никогда, ты слышишь, никогда в своей жизни не держал ничего подобного в руках.

Я не хочу умереть и попасть в ад. Я верующий человек и не хочу попасть в ад. Я знаю, что такое ад Леша. А ты этого не знаешь, и не дай тебе бог когда-нибудь узнать. Моя жизнь не была очень легкой, и тебе это известно. А на том свете я хочу обрести покой. Это единственное, что я прошу у бога. Эта вещь стоит двадцать тысяч. Я прощу тебя дать девочке пять. По-моему, это по-божески. И по-человечески.

— Мне нужно будет поехать к друзьям и собрать такие деньги, — вздохнул Сыроежкин, — мне понадобится несколько часов.

— Хорошо, — кивнул старик, — мы подождем тебя у меня дома. Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. — И, помолчав, добавил:

— И тебя не хочу подвергать лишнему искусу, Леша. Когда такой соблазн возникает перед человеком, им овладевает сатана. А ты ведь сын моего умершего друга. Ты меня понимаешь, Леша?