Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль

— На войне бывают убитые, — хлопнул ладонью по столику Колесов. — Мы сами выясним свои отношения с чеченцами. Ты, Филя, лучше в это не встревай. И никто пусть не встревает. Мы все выясним сами.

— Ну как хочешь, Андрей Потапович, — поднялся Филипп, — значит, поговорили.

Как только он уехал, Колесов позвонил Жеребякину. Оперативникам удалось прослушать этот разговор, так как Андрей Потапович позвонил Жеребякину на мобильный телефон.

— Как там у тебя дела, затворник? — зло спросил Колесов.

— Ничего, — ответил Жеребякин, — сижу на даче.

— Пока ты там сидишь и мух ловишь, вся Москва о тебе говорит. Филя приезжал ко мне. Говорит, посредники вашим делом интересуются. Ты понимаешь, что это такое?

Жеребякин молчал.

— Ты хоть понимаешь, сколько это будет стоить? — распаляясь, крикнул Колосов. — Какие это деньги, ты понимаешь?

Жеребякин ошеломленно молчал, не зная, что ответить.

— Ничего ты не понимаешь, — сказал Колесов. — Ну и черт с тобой! Я сам меры приму.

— Ты не волнуйся, Потапыч, — сказал наконец Жеребякин, — мы с этими черномазыми разберемся.

— Иди ты к черту, — разозлился Колесов.

Он бросил трубку и пять минут сидел задумавшись. А потом вызвал своего начальника службы безопасности, поручив ему усилить охрану и проверить все телефоны компании. Но этого оперативники уже знать не могли. Филипп Кривой в этот напряженный день встречался со многими людьми, разговаривал по телефону, ездил на беседы. Круг его собеседников был чрезвычайно велик, что поражало оперативников.

Но самое главное было еще впереди. К вечеру поток машин к ресторану «Серебряное копье» только увеличился. Казалось, сюда съезжается весь город.

Тело Исмаила еще не было выдано, но говорили, что завтра прокуратура даст разрешение на похороны. Никто не обратил внимания, когда к ресторану подъехал серебристый «Фиат». Вышедшие из него двое молодых людей поднялись наверх, что-то достав из багажника.

Особых подозрений они не вызвали. Охрана уже привыкла к тому, что к ресторану почти ежечасно подвозили продукты. Молодые люди несли с собой коробку и подняли ее на второй этаж.

— Что это? — спросил охранник, стоявший у комнаты Адалята.

— Нам поручили, — коротко ответил один из приехавших. Во время похорон каждый из родственников может прислать ритуальные продукты или деньги, и этот дар следует принимать с благодарностью. Охранник открыл коробку, увидел пакеты масла и риса. Махнул рукой, проходите.

Спрашивать было не принято. Прислать деньги или продукты мог любой родич. Незнакомцы оставили коробку в комнате и вышли из ресторана. Сели в машину, отъехали от здания.

Адалят вошел в комнату с несколькими людьми и тут же увидел в углу коробку.

— Что это? — спросил он, наклоняясь к ней. И в этот момент прозвучал страшный взрыв. Раздались крики, вопли, начался пожар. Мгновенно погибли сразу пять человек и среди них Адалят Махмудбеков. Уже через полчаса здесь были Цапов и Стольников. Увидев Славу, подполковник печально сказал:

— Кажется, все было напрасно. Теперь войну уже не остановить.

Боевиками, разгребающими завалы, командовал Джафар. Он был бледен как мел. Взрыв во время похорон означал вызов не только группировке Махмудбековых, но и всем их гостям. Завалы еще не кончили разбирать, пожарники еще не закончили тушить пожар, когда сразу несколько машин, переполненных боевиками, отъехали от здания ресторана.

Они направились к зданию одной компании, и трое боевиков, ворвавшись туда, очень скоро вывели оттуда человека. Его расстреляли прямо у подъезда.

Такая же ситуация повторилась через пятнадцать минут. Еще через полчаса в ресторане расстреляли группу ближайших подручных Жеребякина. Автомобили лихорадочно носились по городу в поисках возможных жертва На следующее утро были убиты еще трое, двое из которых оказались крупными авторитетами, не имевшими никакого отношения к Жеребякину, но почему-то попавшими в кровавый список Джафара. О взрыве написали все газеты.

Репортаж об этом показали по телевидению. Чеченская делегация, приехавшая на переговоры, отказалась вести их, пока не будут найдены убийцы, совершившие столь святотатственный поступок. Министру внутренних дел позвонил сам президент. В свою очередь, мэр города обратился к правительству, попросив разрешения ввести усиленные патрули по пресечению бесчинств кавказцев, расстреливающих людей на улицах. И наконец, к Колесову приехал сам Вахтанг Микелашвили.