Чингиз Абдуллаев - Душа сутенера

— Вы могли бы с мужем посетить клуб свингеров, — обрисовываю я ей решение проблемы, — дело в том, что кредитор вашего друга — очень известный человек. Вы его тоже немного знаете. Он один из владельцев клуба. Насколько я знаю, он видел вас несколько раз. И если вы согласитесь приехать в клуб вместе с мужем, он готов заплатить за вас сорок тысяч долларов.

Конечно, я все придумал. Конечно, Дипломат не даст ничего. Он заплатит мне двадцать пять тысяч. Не десять, как он планировал вначале, а именно двадцать пять, иначе сделка не выгорит. Ведь ему нужно не просто получить удовольствие, он должен найти бычка, который ублажит его жену, а это стоит дорого. Я уже несколько раз говорил со своим заказчиком, и он знает, что цену я поднял не случайно. Из двадцати пяти я готов даже оплатить переезд этих дурачков куда-нибудь на Багамы. Но без всяких гарантий. Или платить им зарплату несколько месяцев, вычитая из нее плату за жилье, налоги и все остальное. В общем, я в любом случае в накладе не останусь. А разговор про сорок тысяч нужен как приманка для дураков. Никакие сорок тысяч никто не внесет. Актеру нельзя давать большие деньги: он начнет покупать наркотики в больших количествах. И уж тем более не нужно платить моему агентству за пересылку документов в Канаду.

Документы мы, разумеется, пошлем. Здесь все без обмана. Но двадцать тысяч — это сумма невероятная. Никто не просит таких денег. Это наше маленькое ноу-хау, плата за удовольствие, которое мы предоставили гимнасту и его жене, подставив им нашу парочку.

— Сорок тысяч? — сумма действует на нее ошеломляюще. — Они заплатят нам сорок тысяч?

— Конечно нет. Но можно будет договориться с хозяином клуба об отсрочке возврата долга для вашего друга, а потом уже о том, что он гарантирует сумму залога для вас.

— Вы сказали, что это известный человек и что я его знаю. Кто он?

Вопрос, на который ловится любая женщина. Предложите ей просто так отдаться первому встречному — и она возмутится. Но скажите, что в нее влюблен один из ее знакомых, и она начнет неделями размышлять, кто именно этот мужчина. Ей приятно думать, что среди ее знакомых оказался человек, страстно желающий близости. Для мужчины важна сама близость, и он согласен переспать с первой же понравившейся ему женщиной. Для женщины важно, с кем именно она будет встречаться. Скажите ей, что среди возможных поклонников может оказаться ее знакомый, и этого достаточно, чтобы она проявила интерес.

— Ваш хороший знакомый, — повторил я, — но поймите, я не уполномочен вести подобные разговоры. Мы серьезное агентство и стараемся…

— Мы должны появиться там с мужем? — перебила меня Ольга.

Кажется, приманку она схватила и сейчас попытается проглотить крючок.

— Во всяком случае, он готов выступить вашим спонсором.

— Вы можете назвать мне его имя?

— Нет, не могу. Как не могу назвать и имя его жены.

— Там действительно бывают с женами?

— Конечно. Иначе это не свингеры. При входе проверяют паспорта. Там бывают только семейные пары.

— Мой друг бывал там с женой?

К этому вопросу я не готов. Попробуем импровизировать. Если скажу, что был, она может разочароваться. Если скажу, что не был, она, возможно, последует этому дурному примеру.

— Не знаю, — это лучший ответ, который я могу дать.

Позже, когда вечером мы с Арнольдом Хендриковичем будем анализировать запись нашего с ней разговора, он мне скажет, что я подсознательно, на уровне интуиции выбрал наилучший вариант. С одной стороны, я как бы открестился от этого клуба, а с другой, не был категоричен, дав ей возможность выбирать.

У нее могут появиться другие вопросы, не предусмотренные нашим сценарием. Поэтому я встаю и прощаюсь с ней.

— Подумайте о моем предложении, — предлагаю я ей на прощание.

— Вы действительно отправите нас в Канаду? — вдруг спрашивает она, но я пожимаю плечами. Женщины бывают так нелогичны. Или они заменяют логику интуицией?

На проспект Мира я возвращаюсь с записью нашего разговора в кармане, чтобы ее прослушал наш психолог. Я еще не знаю, что ждет меня в нашем офисе. Я не знаю, что судьба моих сотрудников предрешена.

— Интересно, — сказал Рашковский. — Интересная запись.

Они сидели в его просторном кабинете. Кроме хозяина кабинета, в нем находились еще двое — приехавший с кассетой Лепин и «правая рука» банкира — Леонид Дмитриевич Кудлин. О последнем говорили, что он перешел к Рашковскому «по наследству» от отца. Кудлин работал еще на отца Валентина Давидовича, известного цеховика и организатора подпольных производств в стране — Давида Рашковского. И уже потом, когда сын вышел на самостоятельный путь, Кудлин перешел к нему, став главным советником и поверенным в делах своего нового хозяина.