Диля Еникеева - Все леди делают это

Тая непрерывно плакала. Несведущим казалось, что она убивается по покойной, но Алла догадывалась, что Таисия вспоминает прошлое - как Рита терроризировала ее, сестру и мать, от которых видела только добро. Верная боевая подруга не отходила от убитой горем женщины, пыталась успокоить, но Тая ничего не слышала, погруженная в свои тяжелые переживания.

"Может быть, ее мучает вина или страх... - размышляла сейчас Алла. Возможно, она плакала из-за содеянного - расплатилась с Ритой за прошлые унижения, а сейчас ей тяжело. Да и неудивительно. Нормальная женщина может убить в аффекте, но потом терзается тягостными мыслями. Надо бы потом отвести ее к Лидии Петровне, ведь у Таи классическая депрессия. А может быть, на ней и нет вины, просто все сложилось одно к одному - и сестра пропала, и прошлое вернулось, омрачив черной тенью настоящее..."

- Слышь, Алка. - Сидевший за рулем верный оруженосец повернулся к ней. - Девок-то этих надо бы отмазать.

- Да я и сама это поняла, мой Санчо Панса, - со вздохом произнесла она. - Самый действенный способ отвести от них подозрение - найти настоящего убийцу.

- Таиска эту паскуду замочила, - уверенно произнес он.

- Может, и она, - не стала спорить Алла.

***

Остаток дня верная боевая подруга бесцельно бродила по квартире. Толик, видя, в каком черном дауне обожаемая начальница, сидел в кресле, боясь даже шелохнуться, лишь провожал взглядом, когда она проходила мимо.

Олег тоже к ней не лез, найдя прибежище в спальне. Он знал о сегодняшних похоронах и полагал, что Аллино состояние вызвано болью утраты. Та, как всегда, скрыла от нею, что занимается расследованием.

Даже любимый котенок не развлек ее. Слоняясь из комнаты в комнату, она держала его на сгибе здоровой руки, а сэр Персиваль пытался поймать лапкой качающуюся над его мордочкой прядь ее волос. В другом настроении хозяйка тут же затеяла бы с ним любимую игру, но сейчас она лишь морщилась, когда острые коготки Перса запутывались в ее волосах.

- Алка, давай напишу следаку чистосердечное, будто я эту сучку Ритку в воду скинул, - наконец не выдержал верный оруженосец и мастер деликатных решений всевозможных проблем.

- И что - ляжешь из-за этой дряни на нары?

- Да ну! - скривился ее преданный Санчо Панса. - Посижу полгода в СИЗО, а после пойду в отказ. Когда ее замочили-то?

- Предположительно семнадцатого мая.

- Щас вспомню, где мы тада были.

- Не напрягайся. С утра ты отвез меня в психиатрический центр, а потом мы поехали на нашу дачу.

- Во! - обрадовался он. - И мать твоя тама была, и соседка меня видала. А ты гришь - на нары! Фиг-то!

- А полгода в СИЗО?

- Ха! - беспечно отмахнулся бывалый Толик - все ж два срока отсидел.

- Нет, Толян, это уж слишком. Надо искать настоящего убийцу.

- Да че его искать-то, - пробурчал тот, видимо уже твердо решив, что это одна из сестер. Вздохнул посмотрел на Аллу с непривычным выражением и произнес дрогнувшим голосом:

- Жалко девок-то...

- Жалко, - согласилась Алла, ничуть не удивившись его самопожертвованию. Ее верный оруженосец лишь на первый взгляд груб и примитивен, а на самом деле способен к состраданию и сопереживанию, уже не впервые выступает защитником пострадавших женщин <����Диля Еникеева. "Женщин обижать опасно".>. - Потому и мечусь, как тигрица в клетке. Я бы эту сволочугу Ритку собственными руками придушила. Ты гляди, скольким людям она напакостила Нет ни одного человека, у кого нашлось доброе слово в ее адрес, за исключением Сереги, но он-то святая простота...

- Тада командиру скажит. Пускай наши пацаны возьмут эту сучку на себя.

- И тоже в СИЗО на шесть месяцев?

- А че? И в СИЗО люди живут.

- Так в Мироновой команде других судимых нет.

- Ну и че? Не мужики, что ль? Другие вон сидят, и наш парень потерпит. Не срок ведь, фигня. А может, и пораньше свалит. Получит следак чистосердечное, закроет дело, а после наш пацан пойдет в отказ.

- Как крайний случай и это сгодится, - вздохнула Алла. - Но, честно говоря, не хочется мне из-за этой дряни сажать в кутузку ни в чем не повинного парня.

- Дак не из-за Ритки! Чтоб девок отмазать!

- Ты к "самаритянам" не заходил и наши разговоры не слышал. Знал бы ты, сколько народу желало этой мерзавке самой мучительной смерти!

- Во! - тут же воодушевился верный оруженосец. - Дак на них навесь этот мокряк!

Для него не существовало никого, кроме командира - почти отца родного, его боевой подруги, Ларисы, ее сына Алеши и Олега. Теперь он и Таисию с Алисой взял под свою защиту, проникшись их драматической судьбой. За своих Толик готов был собственноручно перегрызть глотку любому, а участь всех остальных людей ему была безразлична.