Наталья Борохова - Визитная карточка хищницы

– Тем не менее вы обосновываете свое ходатайство собственными наблюдениями. Интересно…

– Не только. – Елизавета хотела реабилитировать себя в глазах присутствующих. – Из беседы с матерью моего подзащитного мне удалось выяснить, что во время его службы в десантных войсках произошел немаловажный случай…

– Какой? – утомленный ненужной дискуссией, спросил Горин. – Говорите определенней…

– Зверев прыгнул с парашютом, а парашют не раскрылся. Он упал на голову.

Несмотря на трагический характер сообщенных Елизаветой сведений, зал буквально зашелся смехом. Басисто хохотал прокурор, визгливо вторила ему народная заседательница. Подсудимые держались за бока и от души веселились. Снисходительно поглядывали на Дубровскую коллеги. А проснувшиеся от шума конвоиры спрашивали друг друга, в чем причина всеобщей радости.

– Мнение подсудимого по заявленному ходатайству? – прервал веселье Горин.

– Э-э? – уставился на судью Зверев.

– Согласны с защитником? Адвокат Дубровская заявляет, что вы нездоровы, и просит отправить вас в больницу на экспертизу.

Услышав среди прочего слово «больница», Зверев испугался:

– Не надо в больницу! Я не пойду в больницу!

– Садитесь, все ясно. Что скажет прокурор?

Спиридонов поднялся со своего места:

– Обвинение не считает нужным производить такое обследование. Тем более что амбулаторная экспертиза на стадии предварительного расследования проводилась. Исследование выявило некоторые особенности характера Зверева – низкий интеллектуальный уровень развития, легкие изменения мышления по органическому типу, некоторое затруднение процессов обобщения и абстрагирования, примитивность суждений. Возможно, это имеет в виду защитник. Но такие особенности его психики, – прокурор потряс в воздухе заключением эксперта, – выражены незначительно. Зверев может отвечать за свои поступки. Он вменяем!

После короткого перерыва суд отказал Елизавете Дубровской в заявленном ходатайстве.

– Позвольте присесть рядом с вами, милая дама!

Елизавета подняла голову. Перед ней, приветливо улыбаясь, стоял Грановский.

– Конечно. – Она смутилась, пододвинулась.

Поставив рядом с ней поднос с большой тарелкой салата и чашкой зеленого чая, Грановский принялся за трапезу.

– Здесь прилично кормят, ты не находишь?

Елизавета кивнула. В самом деле, еда в столовой изолятора была совсем недурна. Работали здесь осужденные женщины, числящиеся на хорошем счету у администрации учреждения. Работали старательно, правильнее сказать – с рвением. Их по праву можно было назвать привилегированными узницами этого невеселого места. Во-первых, они имели доступ к продуктам и могли питаться разнообразно и вкусно. Во-вторых, близость к администрации делала вполне реальной возможность условно-досрочного освобождения. Ну а посетители столовой могли оценить широкий ассортимент приготовляемых блюд, гигантские порции, удивительно низкие цены и вежливое обслуживание.

У Елизаветы не было аппетита. Находясь в подавленном состоянии после отклоненного судом ходатайства, она не могла думать о чем-то другом. Ковыряясь вилкой в тарелке с винегретом, она напряженно ожидала, как оценит известный адвокат ее неудачную инициативу. Словно уловив ее мысли, Грановский заметил:

– Не стоит так расстраиваться, дорогая. Вовсе не все то, что мы хотим, совпадает с мнением суда.

– Но я переживаю не об этом… Скажите правду, Семен Иосифович, мое ходатайство на самом деле звучало глупо?

– Вовсе нет. Ты заявила его преждевременно. Суд не имел возможности насладиться общением с твоим подзащитным и оценить глубину его дурости. Кроме того, ты весьма небрежно отнеслась к обоснованию такой серьезной просьбы. А в целом твоя позиция мне понятна и по-своему близка. Если ты позволишь, я дам тебе совет, как построить такое ходатайство верно. Но это будет немного позднее.

– Я вам буду очень благодарна, – пробормотала Елизавета, заливаясь краской до корней волос.

Надо же! Она была настолько глупа, чтобы рассчитывать на успех, который будет сопровождать ее в первом громком процессе. Первый опыт оказался неудачным. Но она сделает нужные выводы. Она будет стараться!

Елизавета улыбнулась Грановскому.

– Вот так-то лучше, дружок! Держать будем нос по ветру. А сейчас, – адвокат стал серьезным, – я хотел бы тебе объяснить некоторые моменты. В этом деле главный фигурант – мой подзащитный Суворов. Так уж сложилось, и не нам с тобой это обсуждать, но линию защиты подсудимые выбрали единую. Основная задача – освободить Суворова. Если мы с ней справляемся, то обвинение в преступном сообществе рушится само собой. Нет лидера – нет и преступной организации. Ты поняла?