Сергей Ермаков - Фурия

- После обеда я освобожусь ровно в два часа, - ответил Борис Моисеевич, - я сам к вам приеду домой.

- Хорошо, - согласилась Марина и положила трубку.

Соскучившийся по ней за время ее отсутствия щенок Най, прыгал возле ног и тихонько повизгивал от счастья. Марина взяла его на руки. В комнату зашел отец.

- Папа, - обратилась к нему Марина, - встреть, пожалуйста, Романа из школы. И ни на секунду не выпускай его из виду.

- Что еще произошло? - спросил отец.

- Ничего, - ответила Марина, - просто я волнуюсь за него.

- Хорошо, я его встречу, - пообещал ей папа и пошел одевать ботинки.

В это время следователь Борис Моисеевич стремительно залетел в кабинет к начальнику милиции Николаю Петровичу. Тот сидел за столом и отстукивал по его крышке песню "Калинка-Малинка". Получалось непохоже.

- Девчонка хочет расколоться, - полушепотом произнес следователь, - что делать?

- Хочет расколоться, так трахни ее, - ответил начальник, - расколи, она, что целка?

- Да, не та, - сказал Борис Моисеевич, - а другая, которую банда Князя поимела и мужа ее убила.

- Ах, эта, - задумчиво произнес Николай Павлович, - это плохо. Этого нельзя допустить.

- Как этого не допустить, если она мне завтра все их приметы выложит? спросил Борис Моисеевич. - Я уже Князю твоему об этом сообщил. Поспешил старый дурак, а теперь жалею!

- Ну и что? - зевнул начальник. - Впервой нам, что ли? Через полгода закроем дело за недостаточностью улик и все тут! Свидетельница одна, она же и потерпевшая. Верить ей нельзя, потому что она была в состоянии шока. Что мне тебя, Моисеич, учить что ли?

Борис Моисеевич медленно поднялся из-за стола и со всего маху шарахнул свою папку на стол. Начальник милиции вздрогнул и выпучил глаза. Таким рассерженным он видел Бориса Моисеевича не часто, если не сказать, что вообще никогда.

- Долго мне еще за этим Князем говно подтирать на старости лет? прошипел он сквозь зубы. - Мне это - во как надоело! Мы, менты, поганого уголовника прищучить не можем! Он распоясался так, что весь город стонет, а ты тут по столу "Цыганочку" выстукиваешь!

- "Калинку-Малинку", - возразил Николай Павлович.

- Без разницы, - ответил ему Борис Моисеевич, - вот он, случай нам выдался, его за решетку засадить. Его и всю кодлу. А уж когда он за каменной стеной окажется, нас заявлениями засыплют, так, что мы его под расстрельную статью подведем.

"Ага, - подумал Николай Павлович, - и меня тоже подведешь". Он хорошо помнил убийство на своей даче. Хотя последнее время Палыч стал сильно сомневаться в том, что этот Спиридоныч был московским бизнесменом. Князь утверждал, что выкинули его на пустыре, но ни через неделю, ни через месяц тела не нашли. Но труп это же не бумажник с месячной зарплатой. Кому он нужен чтоб его подбирать? И второе. Никто не звонил из Москвы, не интересовался бизнесменом, да и там, в столице все было тихо. Это-то и смущало Николая Павловича. По правде говоря, Князь этот и самому начальнику милиции поперек горла стоял.

- Мы с тобой двадцать лет дружим, - гневно продолжил Борис Моисеевич, я старый человек и больше я не намерен лизать жопу этому гондону! Князь и король тоже мне! Все, на хрен, хватит! Увольняюсь! Надоело! На пенсию пойду и буду картошку лучше в землю сажать, чем ублюдков за решетку! Пользы больше! Князи эти девок насилуют, а я замазываю! Ларечников грабят, я подделываю! Убивать уже начали в наглую! Парень вчера пропал, друг убитого ими спортсмена! Тоже его грохнули? Всех будут убивать, кто рядом живет?

- Как пропал? Кто? - удивился Николай Павлович.

- Паренек вчера исчез, - ответил Борис Моисеевич, - Андрей, друг убитого князевой бандой Димы, Марины мужа. Он переживал очень, Марину расспрашивал что да как случилось. Видимо Князю это не понравилось!

- Я ему скажу, чтобы не трогал больше никого, - пообещал Николай Павлович.

- Так он тебя и послушал! - ответил ему Борис Моисеевич. - Плевать он на тебя хотел!

- Да? - оскорбился Палыч. - А вот сейчас я ему позвоню!

- Ну-ну, - усмехнулся следователь.

Николай Павлович действительно был уязвлен в самое сердце. Старинный друг подсмеивается над ним, считает ничтожеством. Он решительной рукой набрал номер трубы Князя.

- Алло! - закричал он в трубку. - Князь? Что ты сделал с парнем, другом того самого каратиста?

- Да, ничего особенного, - ответил Князь, - наподдали ему мои орлы. В подвале он лежит. Могу адрес сказать.

- Я же тебя просил никого не трогать! - крикнул в трубку Николай Павлович. - Хватит уже этим заниматься!