Леонид Матюхин - Тридцать сребренников рублями

— Что же, Лысый не познакомил вас? — удивился Николай.

— Ага, как же, предложил обменяться визитными карточками и пожать над мертвым инвалидом друг другу руки… — скривил губы в ироничной ухмылке Саня. — Не до знакомств нам там было.

— Но ведь Лысый все-таки как-то обращался к этому мужику, — не сдавался Смирнов.

— Ты что, малахольный что ли? Не понимаешь — не до обращений там было. Когда мы вошли в дверь, этот ваш кент сразу приказал шмонать повсюду, искать какой-то кинжал. Сказал, будто «Сам» велел найти эту штуковину кровь из носу.

— Ты хотя бы опиши нам этого… кента, — потребовал Доро. — Ведь какие-нибудь особые приметы у него все-таки были? Родинки там, шрамы?

— Приметы? — переспросил Хмырь. — Ну, он был в кепке и в темном пальто.

— Тебя о приметах спрашивают, а не об одежде, — напомнил Вениамин. Рост, цвет волос или глаз, манера ходить, разговаривать…

— Да обычный вроде мужик… среднего роста. Крепкий. Такой же, как вы или я. Волосы вроде черные. Хотя нет, скорее не черные, а просто темные.

— Ну, прическа там, нос? — подсказал Николай.

— Нос как нос. Не перебитый вроде. Лицо… обычное. Не длинное и не круглое. Прическа короткая. Да и кто ж теперь длинные волосы носит? Сопляки одни… Вот только, вроде прихрамывал он немного. На правую ногу. Или вроде на левую? Нет, точно на правую.

Друзья переглянулись.

— Больше ничего о нем не вспомнишь? — спросил Денис. — Наколки вот тут у него не заметил? — и он показал на тыльную сторону левой руки между большим и указательным пальцами.

— Вроде нет. Но точно не скажу. Не обратил внимания.

— Ладно, — Денис на секунду задумался. — А что скажешь о голосе? Как он говорит?

— Я уж сказал. Совсем неразговорчивый он. А так, голос вроде глухой…

— Ладно. А кто этот «Сам», которому вдруг кинжал позарез потребовался?

— Откуда мне знать? — удивленно воскликнул Хмырь. — Я у него в гостях не бывал.

— Но ты видел его?

— Нет. Ни разу. Я даже голоса его никогда не слышал. У него связь с Лысым была. И то не напрямую, а через этого вашего кента. Тот выходил на Лысого. Ну а потом Лысый уже меня высвистывал.

— Каким образом? — поинтересовался Николай.

— Что — «каким образом»? — переспросил Хмырь, — Как он меня находил, что ли?

— Ну да.

— Так ясно как, по телефону. И то чаще не сам, а через мужиков.

— Через кого конкретно? Да не тяни ты, слышишь! — вдруг рявкнул Вениамин, — Начал говорить, так договаривай.

— Я и не тяну. Договаривались через Лиса там, или через этого длинного… через Хмеля.

— А как ты вообще на Лысого вышел? — спросил Доро.

— У меня, когда я освободился, адресок был. Я в Москве сразу к Хмелю и заявился. С приветом от общего знакомого, который пока ещё на нарах прохлаждается. Должок у Хмеля перед ним имелся… В тот же день в обед в одной кафешке посидели. Ну а потом он мне и с хатой помог, и с нужными людьми свел. С Лысым в первую очередь.

— А ты телефон Лысого знаешь?

— Да я и самого-то Лысого меньше месяца знаю. Говорю же, совсем недавно освободился. А Лысый человек осторожный. В гости он меня к себе не звал, да и телефон свой записывать не предлагал. Он…

— Короче, — прервал Вениамин разговорившегося вдруг Хмыря, — Нас твои лирические воспоминания как-то не колышут. Ты дело говори. Типа как выглядит Лысый. Где он живет, где бывает. Как его найти. И давай без ля-ля…

Саня некоторое время помолчал, собираясь видимо с мыслями.

— Ну… рост у него выше среднего. Глаза серые, небольшие. Волосы темные. Что еще?.. Да, большого пальца на левой руке у него не хватает.

— Где он обретается? — напомнил свой вопрос Кислярский.

— Да вроде где-то в районе кладбища…

— Какого?

— Ну этого… Где ещё Высоцкий похоронен.

— Рядом с Ваганьковским, что ли? — нетерпеливо подсказал Кислярский.

— Во-во, у Ваганьковского кладбища, — подтвердил Хмырь. — Однажды я заглянул в магазин «Колбасы», что у станции «Девятьсот Пятого Года». Вышел, значит, из метро, купил что надо и потом решил немного пройтись. В это время передо мной через тротуар новенький серый «Жигуль» катит. «Лада», точнее. И что-то мне вдруг показалось, будто за рулем кто знакомый. А кто не разглядел. Машина-то в это время проехала дальше и за дом повернула. Я от нечего делать и пошел за ней…

— Ну и… — поторопил Вениамин.

— Ну и вижу, выходит из «Лады» Лысый, достает с заднего сидения большую сумку, по-хозяйски запирает дверцу, оглядывается по сторонам и спокойненько идет себе в ближайший подъезд.