Леонид Матюхин - Круг следующий

— Балаболка ты, Кость. — усмехнулся Сергей, — Никому рта открыть не даешь… Давайте, ребята, прошу к столу. Я, как видите, уже накрыл и даже успел отбивных нажарить. Через несколько минут, перебрасываясь шутками и подначивая друг друга, друзья уже сидели за столом.

— Ну что, парни. — привычно беря на себя обязанности тамады, начал Костя, — Вот и снова мы собрались вчетвером. Доложу вам, с сим мужем — и он кивнул в сторону Сергея — в командировке не соскучишься. Если кто изнывает от скуки — проситесь с полковником в служебную поездку. Гарантирую, потом только и будете, что мечтать о скорейшем возвращении на работу, дабы отдохнуть немного. Вот и я теперь перевожу дух, наслаждаюсь. А потому, бояре, будучи законченным эгоистом, предлагаю выпить за то, чтобы и впредь оставалась у нас эта отдушина — работа. Давайте выпьем за нашу непростую, иногда опасную, иногда бесконечно скучную и выматывающую нервы работу. Будем! Так как никто из друзей ещё не имел после обеда во рту ни крошки, то следующие несколько минут прошли в сосредоточенном жевании, прерываемом по временам односложными восклицаниями.

— В Примаверске уже ощущается приближение весны. — откладывая в сторону вилку, заметил Сергей, — Нас там не забывают.

Думаю, в основном вспоминают добрым словом. После того, как полтора года тому назад с нашей помощью были проведены аресты, жизнь в городе на некоторое время вроде стала поспокойней. Однако постепенно все возвратилось «на круги своя». Как нам с Костей рассказывал подполковник Чекрынин, довольно быстро место тех, кого мы пересажали, заняли другие. Вот уж истинно — свято место пусто не бывает. Не знаю, насколько хуже или лучше команды Хозяина занявшие их место новички, но только жизнь в Примваверске теперь не более спокойная и безопасная, чем полтора года тому назад.

— А разве ты ожидал иного? — удивился Леха, — Даже если бы удалось изолировать городок от остальной России, все равно на место выбывших из игры воров, рэкетиров, заказных убийц и иже с ними наверняка пришли бы другие. Местные. Их бы выпихнула в условиях отсутствия естественной конкуренции на эту дорогу сама жизнь. Да что там говорить! Известно, природа не терпит пустоты.

— Вот именно. — снова перехватил инициативу Костя, — А коли пустота противна природе, давайте не будем бороться с ней и вновь заполним наши рюмки. Взяв бутылку, он быстро сам же и выполнил поставленную задачу.

— Не знаю, други, как там и что, но мне наша работа напоминает труд землепашца. Мы с вами проводим перманентную прополку, стараемся искоренить сорняки. Прошли грядку, перешли на другую, а на первой обработанной грядке сорняки уже с новой силой поперли из земли… Так что работа эта может показаться бесконечной и почти что бессмысленной. Но в любом случае я предлагаю выпить за то, чтобы прополка наша была более действенной, чтобы выпалывали мы с корнем самые опасные и вредные растения. Подняв рюмку, Костя немного помолчал, а затем добавил:

— И особенно хотелось бы выпить за первоочередное уничтожение тех сорняков, которые стараются и умудряются выглядеть полезными культурными растениями… Короче — за нас и нашу очистительную миссию!… Поехали!

— Хорошо излагаешь. — опустошая рюмку, заметил Володя, — Главное оригинально. Обычно-то нашу очистительную миссию все больше отожествляют с работой ассенизатора…

— А что в этом обидного? Хотел бы я посмотреть, как бы общество могло существовать без ассенизаторов! — воспользовался возникшей паузой Леха.

— Ну-у, мужики, теперь ждите лекцию. Причем с цитатами. — подмигнул друзьям Володя, подкладывая себе в тарелку кусочки консервированной в винном соусе сельди, — Завели серьезный разговор, теперь сами и расхлебывайте.

— Я считаю, что Костя абсолютно прав, говоря о бесконечности борьбы с преступностью. — меж тем тоже отложил в сторону вилку Леха, — Насколько я помню, ещё Конфуций утверждал, что хаос порождается не бедностью, а неравенством. Мне кажется, это абсолютно очевидно. Не думаю, чтобы с этим кто-нибудь может не согласиться. Из-за неравенства в нашем обществе, где «ножницы» между бедностью и богатством раскрываются с каждым годом — если даже не с каждым месяцем и не с каждой неделей — уровень преступности неизбежно должен возрастать. Ведь мировоззрение бедных и богатых диаметрально противоположно. Бедным хочется выжить, а богатый озабочен как правило только тем, чтобы сохранить и преумножить нажитое. Бедный хочет получить то, что видел у богатого, а богатый мечтает о том, чего пока ещё нет у других. И коли есть люди сверхбогатые, то среди бедных наверняка всегда найдутся такие, кто полагает, что с ними просто обязаны поделиться. Не хотят добром, поделятся ради сохранения жизни. Спокойствия своего ради. Бедность почти всегда порождает агрессивность. И тут возникает иное неравенство. У одних — избыток материальных благ, у других — избыток ненависти и решимости завладеть во что бы то ни стало этими благами. Не видя иных путей для улучшения своей жизни, бедный начинает вооружаться.