Марина Серова - Невеста года

В доме Дударевых царила нервозная атмосфера. Деньги пропали, о дочери не было вестей. Гарри был уверен, что лохматая бродяжка, утащившая выкуп, никак не связана с вымогателями, поэтому у него были весьма веские основания опасаться за жизнь своего чада. Утро следующего дня принесло мне сюрприз: на «серый» мобильный позвонила Яночка.

– Ну его, на фиг, этот курорт, – весело щебетала она, – у вас тут так весело, а я там одна кисну. В общем, я все бросила и прилетела. Когда еще так приколоться удастся! Не бойся, папендрик меня не найдет, я тут на одной дачке прячусь. Слушай, Вовка говорит, что папаша думает, что выкуп просто так пропал? Здорово! Значит, можно его еще помурыжить?

– Тебе его еще не жалко? – поинтересовалась я.

– Не-а, – звонким голоском ответила Яночка, – я тут такого на него накопала, что просто так он от меня не отделается. Я вот что придумала: мы с Вовкой нащелкаем кадры моего растерзанного тела и пошлем папашке, пусть опять деньги собирает. Здорово, да?

Я поморщилась. Мерзко и не в моих правилах. А с другой стороны, это не я делаю пакости господину Циклопу, а его собственное исчадие. Не попадись я на ее пути, рано или поздно она устроила бы ему собственный ад, может быть, в другой интерпретации. Это сейчас Дударев здоров и обеспечен, а что будет с ним в старости, когда немощи одолеют и влияние исчезнет? Не думаю, что Яночка будет жевать ему хлебушек.

– Делай что хочешь, – решила я, – только аккуратно.

Собственно говоря, на данном этапе я могла и устраниться. Теперь дочурка медленно, но верно будет истязать папашу, вытягивать из него деньги, глумиться, пока не зарвется и не выведет его на свой след. Думаю, радость от обретения живой и здоровой дочери будет недолгой. Мысль, что тебя так жестоко предало единственное существо, которое ты любишь, – не самая приятная на свете. Жаль, что Дударев настолько твердолоб, что скорее всего перенесет этот удар. Хотела бы я посмотреть на него, окажись он на месте Боброва.

От Даши я знала, что Алка легче переносит семейную трагедию. Уже после обнаружения пропажи денег из сейфа она ушла в запой и счастливо пребывала в нем до сих пор. Дудареву было не до нее, поэтому он не предпринимал попыток остановить дражайшую супругу, а только брезгливо морщился, когда встречал ее в недрах квартиры. Яночка меж тем, шалея от скуки в дачном домике, придумывала все новые развлечения. Они с Вовой потребовали, чтобы Игорь Дударев снова собрал требуемую сумму, а в знак наказания за задержку предложили следующее: Гарри дает интервью одной из местных газет и, словно в приступе покаяния, называет имена и фамилии всех своих любовниц, которые были у него за годы брака. Кроме того, он обязан покаяться и попросить их вернуть все, что он дарил.

– Зачем тебе это нужно? – поинтересовалась я у Яночки.

– Как зачем? – удивилась она. – Пусть скажет, что разорен, что ему не хватает денег на хлебушек, что семья его голодает.

– Ты хочешь унизить его?

– И наказать шалав, которые с ним спали. Наверняка большинство замужем. Пусть их муженьки узнают, кого пригрели на груди.

В следующий раз они подбросили Дудареву картонную табличку, на которой был грубо намалеван текст: «Помогите, кто чем может, старому потасканному идиоту, подайте супруге на опохмелку». Вымогатели требовали, чтобы господин Игорь Дударев простоял с этим творением возле церкви ровно час. Он ослушался и в тот же вечер нашел в почтовом ящике измазанную в крови прядь волос Яночки. Девица не пожалела свою роскошную шевелюру, чтобы лишний раз досадить любимому папочке.

В этот раз детки назначили такую сумму выкупа, что Дударев при всем желании не смог бы собрать ее и за месяц. Отчаявшись решить вопрос своими силами, он обратился в милицию. С одной стороны, теперь следовало соблюдать повышенную осторожность, с другой – у нас появился прекрасный информатор в стане врага, сам Вова Важнин. Именно его отцу было поручено вести дело. Теперь о похищении самой завидной невесты Горовска знал весь город.

– Я пропала, – завывала Алинка, красиво заламывая руки, – все напрасно, все мои жертвы – коту под хвост. За что? За что судьба карает меня столь жестоко? Кому я досадила настолько серьезно, что надо мной так страшно подшутили?

Я хлопотала возле растрепанной подружки, то подавая ей стакан воды, то капая сердечные капли в маленькую рюмочку. Вид ее был страшен и живописен одновременно. Всегда аккуратный макияж размазан, нос покраснел, глазки опухли. Если бы она догадалась рвануть рубаху на груди, то чем-то напоминала бы кающуюся Магдалину.