Чингиз Абдуллаев - Хорошие парни не всегда бывают первыми

– Очень хорошо. Значит, Юрис Янович предложил вам сюда прилететь. Почему? Для чего?

Ваккер смутился. Взглянул на полицейского, которому переводила его слова Туманова. И очень тихо спросил:

– Это обязательно нужно отвечать в присуствии господина из полиции?

– Что вы так тихо говорите? – снова рявкнула Туманова. – Я ничего не слышу.

– Да, – безжалостно ответил Дронго, – произошло убийство, которое случилось на их территории. Сотрудник полиции представляет местную власть, и они обязаны знать обо всем, что здесь произошло.

Лидия Леонидовна перевела слова Дронго, и довольный Миго кивнул в знак согласия.

– Дело в том, что мы прилетели сюда не просто так, – наконец собрался с силами Ваккер. – У господина Зигнитиса была идея встретиться на нейтральной территории и обсудить все наши вопросы. Он сначала предложил Египет, но наш главный компаньон отказался, объяснив, что там всегда бывает слишком много туристов из России. И тогда они предложили вариант с Таити, куда мало кто летает. Спокойно все обсудить. Совместить приятное с полезным. И мы согласились.

– Давайте по порядку. Что предложил Зигнитис? Кто таков ваш компаньон? Почему вы прилетели сюда вместе с Северцовым?

– Обещайте, что меня не будут привлекать к уголовной ответственности, – попросил Ваккер, – и все сказанное не будет передано в российские правоохранительные органы.

– Я не представляю российские налоговые или судебные власти, а господина Миго интересует только раскрытие убийства, – ответил Дронго. – Насколько я знаю, Лилия Леонидовна тоже не представляет интересы судебных властей вашей страны. Но обещать, что наш разговор сохранится в тайне, я просто не могу. Возможно, что о нем рано или поздно узнают. Тем более что произошел такой невероятный случай и погиб Северцов. Итак, вы готовы отвечать на мои вопросы?

– Да, конечно. Теперь уже ничего не поделаешь. Бедный Игнат Никодимович. Кто мог подумать, что все так страшно закончится.

– Давайте по порядку. Почему вы здесь оказались?

– Дело в том, что у Северцова и его предприятия были в последнее время очень большие неприятности, – пояснил Ваккер. – Вы, наверное, об этом уже слышали. Его даже на время отстранили от работы, и тогда он улетел в Германию. Нет, сначала в Швейцарию, а потом в Германию.

– Он говорил, что уехал лечиться.

– Он сбежал, чтобы его не арестовали, – мрачно пояснил Борис Сигизмундович, – потом все немного успокоилось, и он решил вернуться. Признаюсь, что мы все были напуганы тогда после смерти Раздольского. Все понимали, что это не было обычным самоубийством.

– Почему?

– Я бы не хотел об этом говорить.

– Послушайте меня, господин Ваккер, – грозно сказал Дронго, – вы еще не совсем понимаете, что произошло. Два убийства подряд. Сначала в Москве, потом здесь, на корабле. Отвечайте на мои вопросы.

– Да, да, конечно, – испугался Борис Сигизмундович, – дело в том, что на их предприятии всегда были свои возможности по утилизации камней, их списанию и перепродаже. Но это не для иностранцев. Я не могу говорить об этом в присутствии иностранца. Вы должны меня понять.

– Лилия Леонидовна, будьте патриотом своей страны и не переводите эти слова, – сказал Дронго, глядя на Ваккера. – А теперь поясните, что вы имеете в виду?

– Раздольский несколько лет переправлял часть камней в Латвию, где их обрабатывали. А деньги переводились в Швейцарию на особые счета. Потом решили, что будет лучше хранить сами камни в особом хранилище. Наиболее крупные камни. Деньги обесценивались, повсюду начался экономический кризис. Бриллианты были самым надежным вложением.

Туманова перевела, что Раздольский ничего не знал о пропаже камней и не мог контролировать, куда уходят бриллианты с их производства. Миго удовлетворенно кивнул головой.

– Спасибо, Лидия Леонидовна, – произнес Дронго, глядя на Ваккера. – Значит, вы полагаете, что Раздольского убили из-за этого?

– Безусловно. И все понимали, что кто-то мог узнать об этом хранилище. Хотя на самом деле о нем знали только Раздольский и Северцов.

– Если камни переправляли в Латвию, то о них мог знать Зигнитис?

– Верно. Он и принимал все эти камни. А потом переправлял их в Швейцарию. Но он ничего не знал о счетах.

– Понятно. А кто ваш компаньон, о котором вы говорили?

– Господин Ефимов. Он ни за что не хотел сюда лететь. Но потом мы его уговорили.

– Итак, вы все заранее договорились прилететь именно сюда. Почему?