Анна Данилова - Криминальный спектакль

– Сразу после ухода Виталия, когда я затормошила тебя... вернее, тот труп. Я-то думала, что это – ты.

– Могу себе представить, как ты удивилась!

Мила смотрела на Светлану и спрашивала себя: как вообще земля носит таких людей? Таких уродов?

– И вы, зная, что меня загребла милиция, продолжали сохранять полное спокойствие?

– А чего нам-то было бояться, если ты собственноручно стерла отпечатки наших следов и припечатала свои пальчики к вазе, к орудию убийства? Мы к этому не имели никакого отношения! К тому же мы знали: если ты начнешь давать показания и расскажешь о том, что было на самом деле, тебе никто ни за что не поверит. Будь спокойна! Насколько мне известно, ты и на суде не проронила ни слова, не говоря уже о следствии. Ты купилась на шубу и на обещанные тебе полмиллиона долларов – в этом и был наш основной расчет. Жаль, подружка, что ты так и не успела потратить эти денежки и тебя сразу же упрятали за решетку.

– Да, жаль. Света, мне надо вылезти из ванны. Надеюсь, ты не собираешься меня утопить?

– Нет. Я выйду.

Мила выбралась из ванны, накинула халат и заперлась изнутри. Замерла, прислушиваясь к звукам, доносившимся из глубины квартиры. Она услышала, как заработал телевизор.

Подошла к стиральной машинке, открыла ее.

Денег, которые она успела спрятать (завернув пачки в пододеяльник) перед появлением в квартире работников милиции, не было. Да уж, глупо, предельно глупо было на что-то рассчитывать. Глупо! Она села на краешек ванны и заплакала.

Мила не помнила, сколько времени она провела, запершись в ванной. Быть может, целых полчаса.

Вернулась в гостиную и нашла Светлану в кресле. Завернувшись в плед, та плакала. Услышав шаги, она подняла мокрое красное лицо. Хотела что-то сказать, но Мила опередила ее:

– Послушай, дорогуша, по-моему, тебе надо убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше. Вот только ответь мне на последний вопрос. Как получилось, что меня выпустили? Неужели твой Дибич сам пришел в милицию и покаялся? Рассказал, как все было? И его посадили, а меня выпустили?

– Нет, все было не так. Но тебя это не должно волновать. Ты же искала деньги. Спрятанные тобой в стиральной машинке в тот злополучный день, ведь так? Я видела, как изменилось твое лицо, когда ты вышла из ванной. Деньги... Их не нашли, то есть не украли. Представляешь, они так и лежали в машинке! Долгое время. Пока я не стала время от времени приходить сюда – ностальгировать. Ты думаешь, что я такая черствая, что я дрянь, сволочь? Наверное, ты права. Но мне так не хватало тебя, наших с тобой посиделок, разговоров, шатаний по магазинам... Мне было с тобой спокойно, комфортно. И, главное, не одиноко. Я знаю, что со мной может быть скучно, но я такая, ничего не поделаешь. Я, в сущности, лентяйка, жила в полное свое удовольствие, нигде никогда не работала, пользовалась всеми благами, которые мне предоставлял Виталий. Я, как могла, старалась помочь тебе, чтобы ты почувствовала себя почти ровней мне. Глупо, правда? Но я все делала для тебя искренне, ничего не требуя взамен. Ты была мне как сестра!

– Зачем ты мне все это говоришь? Что ты задумала на этот раз? Где спрятала очередного покойника? И что ты там сказала про мои деньги? Ты забрала их?

– Понимаю твой тон. Я его заслужила. Понимаешь, я приводила в порядок твою квартиру. Решила перестирать постельное белье. И обнаружила в машинке полмиллиона долларов. Я, честно говоря, думала, что Виталик даст тебе фальшивые. Но они были настоящие, я проверяла.

– И ты пришла сказать мне, что...

– Я привезла их тебе. Вот они.

Светлана поднялась и принесла из передней большую хозяйственную сумку. Открыла ее и высыпала на стол пачки долларов.

– Они твои. Но предложение у меня к тебе было. Да, было... Думаю, ты бы все равно его не приняла.

– Любопытно. – Настроение у Милы заметно поднялось. Она с трудом это скрывала, хотя и понимала, что так просто деньги не возвращают. Светлане снова что-то от нее понадобилось!

– Я хотела бы вернуть наши отношения. Чтобы все стало как прежде.

– Ты хочешь купить нашу дружбу?

– Грубо говоря, да. Я понимаю: сегодня не самый удачный вечер для подобного разговора. Но я осталась совсем одна.

Мила ждала подвоха. Она напряглась, а потом, пользуясь молчанием Светланы, принялась укладывать деньги обратно в сумку.

«Я заслужила их, заслужила, заработала! Тюремной отсидкой!»

– Ладно. Я пойду. Все испортила! Я ничего не умею, даже нормально разговаривать. И деньги принесла, и извинилась вроде... Не знаю, что дальше делать, как себя вести. Разве что рассказать тебе настоящую правду?