Анна Данилова - Сердце химеры

Когда же приехала милиция, затем следователь, которого пригласил Лев Григорьевич, считая, что дело об отравлении связано непосредственно с убийствами Лоры и Полины, Лена и вовсе разошлась. Мне пришлось даже выйти из квартиры, чтобы не слышать всех тех оскорблений, которые обрушивались на мою голову. Я только не понимал, при чем здесь я.

Ее увезли на допрос. Я позаботился о том, чтобы квартиру Ольги, после того как в ней поработают эксперты, заперли (ключи я взял себе), и мы с Вишняковым поехали в Хвалынск.

Дом свояченицы я нашел быстро. Кирпичный, оштукатуренный, очень симпатичный большой дом с новыми пластиковыми окнами. Садик и огород в полном порядке. Был вечер, сначала мы сидели просто на террасе, делая вид, что поджидаем Елену, потом же, улучив момент, когда на улице никого не было, а дом, к счастью, находился в таком месте, что он не просматривался со стороны, мы с Вишняковым влезли через открытое окно в туалете внутрь…

То, что нас интересовало, Лев Григорьевич обнаружил довольно быстро на кухне при помощи фонаря.

– Смотрите, Михаэль, вот они, чашки с розовыми розочками… Был сервиз, потом чашки стали биться. Словом, ваша Елена сначала привезла свою чашку к Полине, сделала так, чтобы та оставила на ней свои отпечатки пальцев, а потом подкинула Лоре.

Вишняков положил пару чашек в пакет и сунул в карман своей куртки.

– Думаю, теперь самое время опросить соседей, не видел ли кто, не слышал… Заодно и про любовника спросим.

Сначала мы постучались к соседке Вере. Выяснилось, что она в курсе личной жизни Лены и готова рассказать все, что нас интересует. Для начала, правда, повздыхала по поводу смерти Полины, которую она знала еще девчонкой.

И только чуть позже до нее дошло, что следствие подозревает в убийстве Елену.

– Вот те на те… Ничего себе! И что же вы хотите у меня спросить – не убивала ли она свою сестру? Да на кой ей это нужно-то? Думаете, из-за городской квартиры? Да на что она ей, когда у нее вон какие хоромы, вы же видели сами. Она и ремонт справила… Не обошлось, правда, без помощи Николая Петровича. Кто такой? Это бизнесмен. Хороший мужик, видный. С женой развелся, все ей оставил, вот теперь вил гнездо для Леночки.

– Он дарил ей подарки?

– Не без этого, – с непонятным достоинством, словно речь шла о подарках для нее, а не для Елены, сказала соседка, сорокалетняя симпатичная женщина, от которой пахло почему-то молоком. – И колечки разные дарил, и вещи хорошие, и качели. Вы не видели, какие он ей подарил качели? Ну, вроде диванчика. В саду стоят, под навесом. На них так удобно качаться. Бывало, позовет меня Ленка вечером, мы качаемся с ней, качаемся, курим, пиво пьем. Благодать…

– А что еще существенного он подарил ей, не знаете?

И тут соседка напряглась, лицо ее вытянулось, и она посмотрела на меня, как на предателя. Я не понял причину такой перемены ее настроения.

– Послушайте, я вот телефон в траве нашла, на улице… Я не знала, что это ее. Новый, дорогой, я потом точно такой же в магазине видела – он стоит чуть ли не тысячу долларов… Но я же его нашла! Повторяю – на улице, позади Ленкиного сада. Я видела, что Коля подарил ей точно такой же, но разве ж я могла предположить, что это тот самый? Она же не идиотка какая, чтобы такими вещами разбрасываться. Я видела потом, что она ищет, мечется по дому, по саду… Нечего было бросать его, так я подумала сначала. А потом она прибежала ко мне и сказала, что у нее и домашний телефон не работает, что новый куда-то бесследно исчез, а старый она подарила одной пенсионерке, просто так, от щедрости… Вы поймите, я хотела сказать ей, что я нашла вроде бы похожий телефон, но сначала не сказала, а потом какое-то время прошло, мне уже и неудобно было. Вот такая история. Так вы из-за телефона? Она что, в милицию заявление написала?

– Скажите, Вера… Вы не помните, где была Лена вечером 27 сентября?

– Двадцать седьмого, говорите? Не знаю… У меня по вечерам много работы… У нее дом в саду стоит, не видно даже, горит ли лампа в спальне. Я не видела ее.

– А может, она в город уехала и вам об этом сказала?

– Она никогда никому не докладывается. Живет себе, как хочет.

– А где она работает?

– Да Коле и помогает в его делах… Вроде секретарши… Но он не больно-то заставляет ее работать, она все больше дома сидит. Или же они поедут куда… Летом вот в санаторий ездили, потом на турбазу… Нет, я не могу сказать, была она дома или нет.

– А на следующий день?

– Нет, я ее не видела. Может, она дома сидела, спала… или телевизор смотрела.