Анна Данилова - Выхожу тебя искать

– А откуда у нее были деньги?

– Думается, от мужчин… Это мнение ее товарок.

– А никто из них не знал Еванжелисту?

– Все знали, потому что она нередко приходила и спрашивала Рыжову. Они считали их подружками. И все отметили, что Еванжелиста по сравнению с Рыжовой – Мэрилин Монро. Мол, всегда очень хорошо одевалась, следила за собой, и никто до сих пор не может понять, что связывало этих двух девушек, разве что общий любовник…

– Тебя послушать, так в этой теплице такие свободные нравы… – сказала Щукина. – Просто не верится, что наши женщины так раскрепостились, расслабились…

– Кто-нибудь из работниц теплицы знал, что Еванжелиста работает на лодочной станции сторожем?

– Никто. Они почему-то думают, что она вышла замуж и уехала из города…

– Понятно, значит, Еванжелиста на лодочной станции скрывалась от кого-то…

– От того, кто носит австрийские туфли… Этот человек, убийца, зарубил топором Оленина, убил выстрелами в упор Иволгину, Еванжелисту и Рыжову и теперь готовится к новому преступлению… Было бы проще, если бы эти же самые отпечатки туфель были обнаружены и возле тех мест, где нашли этих «синюшек»… И все равно я не понимаю… – говорил Крымов, – зачем убийце потребовалось орудовать топором… Понимаете, топор – это, как мне кажется, орудие мужчины… И вдруг эти туфли… Я ничего не понимаю… Кстати, я узнал, что женщина, которая выбросилась из окна квартиры, расположенной по соседству с квартирой Оленина, жила не одна, а со своей родной сестрой… Сазонов говорит, что старушка, узнав о смерти родной сестры, даже ухом не повела, не заплакала, сказала только, что у нее было не все в порядке с головой, что ее мучили головные боли… Она даже хоронить ее не собирается, говорит, что денег нет…

– А квартира теперь принадлежит кому?

– Той, что осталась жива, конечно…

– Так, может, это она и столкнула свою сестру?

– У нее есть алиби, она в момент убийства была на рынке и там поскандалила с одной торговкой, которая пыталась ей всучить мятые помидоры… Ее запомнили и алиби подтвердили.

– Крымов, ты, оказывается, тоже немножко поработал… – теперь уже засмеялась Юля. – Кто бы мог подумать…

– Это не я поработал, а люди Сазонова… Но я рассказал это к тому, что навряд ли убийство Оленина как-то связано со смертью старухи. Шубин, что там у тебя еще? Ты раскопал про Иноземцева?

– Да, вчера вечером он действительно приходил к Рогозину, бывшему артисту и своему старинному приятелю, у которого к тому времени уже находился некто Ивонтьев Юрий Петрович… Это врач-гинеколог и тоже хороший друг Иноземцева…

– Послушай, Игорь, – не выдержала Юля, – как ты мог узнать имя-отчество и фамилию человека, который зашел к Рогозину? Ты что, знаешь его лично?

– Да нет, – ответила за него Щукина, – просто этот человек приехал на машине «шестерке», Саша, этот паренек, который работает с Игорем, позвонил мне и попросил выяснить, кому принадлежит эта машина…

– И ты по номерам узнала? Какие же вы молодцы… – Юля вдруг впервые ощутила, что она не одна, что ее окружают люди, так же, как и она, заинтересованные в деле, и что все те комплексы, которые давили на нее все это время, постепенно уходят все дальше и дальше, уступая место уверенности в себе и чувству локтя, которое в такой работе, как у них, просто необходимо. Вроде бы просто – узнать фамилию хозяина по номерам машины? Но как важно сделать это быстро и вовремя!

– Но это еще не все… У меня для тебя сюрприз…

– Для меня? – Юля зачем-то оглянулась и посмотрела на Крымова, словно ища у него поддержки. Крымов незаметно поцеловал воздух: она поймала этот поцелуй и почувствовала, как ей стало трудно дышать. Неужели она любит этого невозможного Крымова? Но за что ей это наказание? Почему они работают вместе?

– Был и четвертый человек, который пришел к Рогозину поздно ночью… Я уже спал в машине, и просто чудо какое-то, что проснулся как раз в тот момент, когда к крыльцу дома подъехало такси и из него вышел человек, довольно хорошо тебе известный и неизвестный одновременно…

– Засоркин? – Юля и не знала, что предположить, но назвала Засоркина, потому что, возможно, он тоже во всем этом замешан.

– Нет, это элегантный молодой человек, который тебе нравится и которого зовут Герман Кленов…

– Врешь! – сорвалось у нее, и она была вынуждена отвернуться, чтобы никто не увидел, как она краснеет. – Что вы все меня разыгрываете этим пианистом?

– Да брось ты, Земцова, всем давно известно, что ты влюблена в него… – Щукина снова превратилась в раздражитель, от которого хотелось поскорее избавиться.