Анна Данилова - Солнце в ночном небе

– У меня нет другого выхода. Ульрика, идите и замойте кровь на полу. Это очень важно. А потом продолжайте готовить. Ведь вы же возились с мукой? Это очень кстати...

Она вышла из кладовой, заперла дверь на ключ, спрятала его в карман фартука, после чего принялась тряпкой и горячей водой с мылом замывать кровь с плиткок пола. Она смывалась быстро – не успела застыть...

После этого она тщательно вымыла руки с мылом и вернулась к тесту. Месила его долго, осмысливая происшедшее. В ее кладовке – преступник. И не простой, простых сюда, в Штраубингскую тюрьму, не привезли бы... Что теперь с ней будет? И когда он уйдет отсюда? Она слышала автоматную очередь. И в районе живота у него, у этого бандита, кровь... Значит ли это, что его прошили пулями? Но раз так, то как их вынуть? Магнитом? Она уже видела себя с вязальным крючком в руке, пытающуюся извлечь из живота своего неожиданного гостя пули... Сколько их там?

Она вздрогнула, услышав топот внизу, в магазине. Снова кто-то пришел. И почему она только не догадалась сразу же спуститься и запереть дверь? Через пару секунд она, спустившись вниз, увидела двоих полицейских. Красных от быстрого бега, обливавшихся потом. Одного она знала лично, он несколько раз приходил к ней и покупал зажигалки для своих друзей из Чехии. Еще купил пепельницу с головой египетской царицы. Он тоже узнал ее и как-то криво усмехнулся.

– Скажите, фрау...

– ...Хассельман, – ответила она с достоинством. – Меня зовут Ульрика Хассельман. Что угодно господам полицейским? Вы хотите выбрать подарок для своего босса? Или для жены?

– Как, разве вы ничего не слышали? Вся улица высыпала на улицу... стрельба... обстреляли машину, в которой везли опасных преступников. Убили охранников. Все пятеро сбежали. Бросились врассыпную, но их всех ранили. Мы бежали по следу крови. Этот след оборвался у вашего магазина, фрау...

– ...Хассельман. – Она вдруг почувствовала, как немеют кончики ее пальцев. Да и голова закружилась. Она осторожно посмотрела вниз и увидела несколько капель крови прямо под своими ногами, сделала шаг и наступила на красные пятна.

– Вы пришли, чтобы обыскать мой магазин и дом?

– Для начала мы просто спрашиваем, не видели ли вы кого-нибудь? Не забегал ли к вам мужчина в одежде заключенного, в крови?..

– Понимаете, я оставила магазин открытым и поднялась наверх, в кухню, чтобы испечь кекс...

Она продемонстрировала свои белые, в муке, руки. «Может, кто и забегал, да только я была наверху. По-моему, господа, вы теряете время. Осмотрите магазин, если желаете, и ищите беглецов... иначе в городе могут произойти убийства».

Она говорила какие-то еще глупости, изображая полную дуру, моля бога только об одном: чтобы эти полицейские поскорее убирались из ее магазина. Ей хватает и того заключенного, который лежит, истекая кровью, в кладовке. Она не успела даже перевязать его раны, остановить кровь. Разговаривая с полицейскими ни о чем, кидая им дежурные фразы, она думала о том, что у нее, к сожалению, нет ни одного знакомого доктора, такого, которому можно было бы довериться и пригласить, чтобы он извлек пули, сделал перевязку, продезинфицировал раны...

Они ушли, а она еще некоторое время продолжала стоять на каплях крови и не могла пошевелиться. Потом все же нашла в себе силы запереть магазин и подняться наверх. Затем вновь спустилась, замыла кровь с пола и только потом решилась заглянуть в кладовку.

– Вы живы? – Она, дрожа всем телом, опустилась перед преступником на колени, осторожно сняла мешковину и увидела, что он совсем плох. – Вас как зовут-то?

– Запомните... или лучше запишите: меня зовут Гюнтер Хоффман. Уже сегодня в вечерних новостях вы многое узнаете обо мне... Уверен, половина того, что обо мне скажут, будет ложь, но мне будет уже все равно... Вы же видите, как меня ранили. Мне изрешетили весь живот. Я понимаю, что помочь мне могут только в хорошей клинике... Но я не хочу, чтобы меня подлечили и снова вернули сюда, почти на всю жизнь... Не о такой жизни я мечтал... Вы записали, как меня зовут?

– Минутку, я принесу свою хозяйственную книгу, ручку и запишу ваше имя между рецептами... Чтобы никто ничего никогда не нашел.

Она вернулась с книгой и записала: «Гюнтер Хоффман».

– А теперь запоминайте... Мюнхен. Отель «Регент», это недалеко от железнодорожного вокзала. Достаньте из моего башмака ключ... Он от номера этого отеля. Номер двести пять, запомнили? Можете записать в свои рецепты...

Она быстро начеркала: «205 г масла».